Ганс Айзенк - Эксперимент. Самые жестокие исследования в психологии

Чем более опасное «оружие» приобретает животное в ходе эволюционного процесса (например, зубы, когти, размер, сила), тем более сильными становятся механизмы сдерживания, препятствующие слишком опасным атакам против членов собственного вида. Такие врожденные запрограммированные механизмы сдерживания, полагает Лоренц, являются способом обеспечения выживания видов, так как постоянные внутривидовые сражения в конце концов привели бы к уничтожению видов. Внутривидовая агрессия осуществляется, таким образом, не путем действительных сражений, но посредством разного рода проявлений силы и превосходства, таких как оскаливание зубов, демонстрация размеров или пышной расцветки. Подобные демонстрации обозначаются термином «ритуализованная агрессия». Посредством сложной системы коммуникации, еще не вполне понятной ученым, животные передают сигналы, соответственно которым более сильное, доминирующее животное обычно становится победителем. Проигравшее животное сигнализирует о своем поражении разного рода примирительными формами поведения, такими как переворачивание на спину (характерное для щенков), опускание хвоста или головы, издавание криков, выражающих признание поражения. Более слабое животное затем оставляет территорию более сильному.

Какое отношение все это имеет к человеческой агрессии? Лоренц и другие этологи считают, что прежде чем пытаться понять человеческую агрессию, важно понять агрессию у животных, так как люди — часть животного мира и их поведение, вероятно, следует многим из его основных принципов. Другими словами, этологи принимают точку зрения Дарвина — «различие в степени». Efran и Cheyne (1974), например, из своих наблюдений за вторжением в личное пространство людей сделали вывод о том, что «человеческое общество может функционировать посредством механизмов, которые не настолько уникально человеческие, как это обычно принято думать» (р. 225).

Лоренц, однако, поднимает другой вопрос, который может иметь большее значение для понимания криминального поведения. Он утверждает, что люди обогнали эволюционный процесс сдерживания агрессии. Вместо развития естественных видов оружия и предназначенной для сохранения вида ритуализованной агрессии люди изобрели технологическое оружие. Таким образом, он и многие другие этологи полагают, что они знают, по крайней мере, частичный ответ на вопрос, почему люди бессмысленно калечат и убивают членов собственного вида: у них не развилась способность переключаться на необходимое для сохранения вида поведение типа ритуализованной агрессии. Вместо этого, благодаря замечательной способности научения, у них развились способности уничтожать.

Этологический подход вызывает живой интерес, но он не получил подкрепления в исследованиях человеческой агрессии (Bandura, 1983; Zillmann, 1983; Montagu, 1973). Зоологи, биологи и психологи пытались применить идеи Лоренца к пониманию поведения человека, но без особых успехов. Одна из проблем состоит в том, что дологическая позиция основывается главным образом на аналогии между животным и человеком. Лоренц приводит, например, в качестве доказательства то, что европейский серый гусь (Greylag) поразительно похож на представителей вида Eloino sapiens (Berkowitz, 1973). Однако человеческий мозг делает нас уж слишком непохожими на европейского серого гуся и вряд ли допускает возможность принимать инстинкты в качестве фактора, определяющего наше поведение. Исследователям предстоит еще описать разнообразие инстинктивного или инвариантного генетически запрограммированного поведения человека. Помимо того, «способность контролировать свои мысли, мотивацию и поведение является отличительной человеческой характеристикой» (Bandura, 1989, р. 1175).

Этологи также не могут интерпретировать множество существующих научных исследований, которые проверяли их концепцию и нашли ее недостаточно доказательной. Эта любопытная реакция или отсутствие таковой подрывает валидность представленных этологами данных в целом. Некоторые критики характеризовали теоретизирование этологов как «наукообразную дезинформацию» (Leach, 1973). В настоящее время, таким образом, существует немного свидетельств, поддерживающих взгляд на человека как существо прирожденно опасное и жестокое или управляемое инстинктами.

В 1939 году, в год смерти Фрейда, группа психологов Йельского университета выдвинула гипотезу о том, что агрессия является прямым следствием фрустрации (Dollard, Miller, Mowrer & Sears, 1939). Согласно утверждению Долларда и его коллег, люди, подвергающиеся фрустрации, депривации, разозленные, находящиеся в ситуациях, связанных с угрозой, будут вести себя агрессивно, так как агрессия — это естественная, почти автоматическая реакция на фрустрирующие воздействия. Более того, люди, ведущие себя агрессивно, это люди фрустрированные, депривированные, раздраженные или чувствующие себя в опасности. «Агрессия всегда является следствием фрустрации» (Dollard et al., 1939, p. 1).