Ганс Айзенк - Эксперимент. Самые жестокие исследования в психологии

В этой главе объектом нашего внимания были отдельные виды предумышленных убийств. Мы также рассматривали некоторые следственные методы и криминальное профилирование, применяемые при идентификации преступников, в частности серийных преступников. В начале главы мы уделили некоторое внимание множественным убийствам (убийствам нескольких людей в течение ограниченного периода времени). Хотя подобные преступления чрезвычайно редки, социальное и эмоциональное воздействие, которое они оказывают на ближайшее окружение (и общество вообще), весьма значительны. Мы рассмотрели эмпирические данные и мнения профессионалов, касающиеся серийных, массовых убийств и убийств без разбора (spree).

Мы также подробно рассмотрели такое явление, как сатанистские секты, а также удивительно распространенное в нашем обществе убеждение, что в этих сектах совершается значительное количество преступных ритуальных действий и человеческих жертвоприношений. Исследования и эмпирические наблюдения не дали никаких доказательств утверждений некоторых групп, что эти секты систематически предаются подобным деяниям.

Следующая часть главы была посвящена психологическому объяснению насилия вообще. Это значит, что исследуя подавляющее большинство насильственных преступлений, мы видим в них очень мало таинственного или интригующего. Серийные и массовые убийства, безусловно, не являются ординарными, повседневными случаями проявления насилия. С психологической точки зрения можно выделить три главные проблемы, связанные с повседневным насилием:

1) самоконтроль, осуществляемый с помощью механизмов саморегуляции, 2) эмоциональное возбуждение и 3) индивидуальные ориентиры для управления поведением, которые могут быть или внутренними, или внешними. Насилие чаще всего совершается тогда, когда люди находятся в состоянии очень сильного эмоционального возбуждения, особенно в ярости. Сильное возбуждение, по-видимому, блокирует способность человека следовать внутренним нормам поведения и заниматься самоанализом вообще. Кроме того, сильное возбуждение, вероятно, притупляет у людей чувство ответственности за собственные действия. Они часто заявляют: «Я не знаю, что на меня нашло» или «Я не мог ничего с этим поделать». Короче говоря, сильное возбуждение делает людей более склонными к «бессмысленному» поведению и отдает их во власть внешних стимулов или событий.

Механизмы саморегуляции развиваются в процессе социализации через формирование субъективных представлений о правильности и адекватности тех или иных действий. В нормальном состоянии механизмы саморегуляции управляют поведением путем обеспечения когнитивных образцов подобающего в определенной ситуации поведения. Воздействие возбуждения на механизмы саморегуляции представляется особенно важным для объяснения случаев уличной или домашней агрессии, в которых насилие является спонтанным, взрывным и часто используется как способ урегулирования личностных конфликтов.

Системы личностных конструктов очень похожи на процессы саморегуляции, но в данном контексте они имеют отношение к способности человека оправдывать поведение или оценивать его как нейтральное независимо от того, насколько оно достойно порицания. С помощью саморегуляции осуществляется управление поведением; система конструктов дает возможность человеку не только исполнить действие, но и справиться с психологическими последствиями этого действия. Люди с их непростыми когнитивными построениями имеют странную особенность оценивать свои действия как нейтральные, игнорировать их, минимизировать, рационализировать и недооценивать. Мы имеем широкие возможности «выключать» наши убеждения и наши внутренние стандарты на время совершения тех или иных действий. Бандура (Bandura, 1983) перечислил шесть распространенных способов «выключения», которые мы используем для оправдания собственного предосудительного антиобщественного поведения. Поучительно рассмотреть каждую из этих стратегий.

Во-первых, люди обычно не совершают антиобщественных поступков, пока не найдут аргументов, подтверждающих правильность или этичность их действий. Предосудительные действия могут быть представлены как благородные через перестройку когнитивных структур. Так, обеспокоенный отец, считающий, что он должен уберечь свою семью от мирового зла, убивает своих детей, жену, а затем и себя. В сущности, он перестроил свою систему конструктов так, чтобы она соответствовала тому, что, по его убеждению, он должен был делать при подобных обстоятельствах. Другой пример: молодой человек, который обладает твердыми нравственными принципами и считает убийство недопустимым, добровольно идет на войну, чтобы защитить свою страну. На первый взгляд может показаться, что эти два примера не имеют между собой ничего общего. Однако оба они представляют образцы когнитивного реструктурирования.