Ганс Айзенк - Эксперимент. Самые жестокие исследования в психологии

Итак, эмпирические данные показывают, что вовлечение детей в домашнее насилие — серьезная и часто встречающаяся проблема. Такое насилие воздействует на детей косвенно, через родительские отношения, и напрямую, влияя на их поведенческую, эмоциональную, когнитивную, психологическую и социальную адаптацию.

В этом разделе мы рассмотрим убийство детей, когда человек преднамеренно убивает ребенка или младенца и смерть наступает не в результате несчастного случая, явившегося следствием плохого обращения или небрежности. Подсчитано, что ежегодно родители или другие дети преднамеренно убивают от 1200 до 1500 детей (Emery and Fauniann-Billings, 1998). Убийство детей явление нередкое, оно все больше и больше распространяется по всему земному шару и особенно характерно для мест проживания беднейших слоев, расовых меньшинств и для крупных городов (Baron, 1993). Большая часть убийств детей совершается родителями ребенка.

Хотя термин инфантицид (infanticid) буквально означает убийство несовершеннолетнего, он стал синонимом убийства ребенка родителем. Несколько лет назад Резник (Resnick, 1970) рекомендовал разделить убийство детей на две категории: неонатицид (neonaticide) — убийство новорожденного в первые двадцать четыре часа после рождения, и филицид (filicide) — убийство ребенка, прожившего более суток. Новорожденные, младенцы и дети в возрасте от года до четырех лет более уязвимы для убийства, чем дети в возрасте от пяти до девяти лет (Reiss and Roth, 1993). Количество убийств детей в возрасте до пяти лет возрастало с 1976 по 1995 год и убывало с 1996 года. Из всех детей в возрасте до пяти лет, погибших насильственной смертью с 1976 по 1999 год, 31 % детей убиты отцом, 30 % — матерью, 23 % — знакомыми мужчинами, 13 % — другими родственниками и 3 % — незнакомыми людьми (Управление судебной статистики, 2001) (Bureau of Justice Statistics, 2001) Из детей, убитых кем-то, кроме родителей, 82 % убиты мужчинами. Большинство убитых детей — мальчики.

Традиционно женщины, убившие своих детей, рассматривались судебной системой и психиатрами как страдающие от тяжелых эмоциональных проблем. Судебная система признавала их душевнобольными, а психиатры называли психотиками. Согласно Ане Вилжински (Ania Wilczynski, 1991, 1997), если женщина не сумасшедшая, она, в таком случае, морально порочна, бессердечна или не способна любить. В Англии и Уэльсе такие женщины до сих пор признаются либо сумасшедшими, либо безнравственными. Общество ждет от матери прежде всего проявлений любви к своим детям, заботы о них, самоотверженности и способности их защитить (Wilczynski, 1991). Любое отклонение от этого стереотипа приводит к заключению о том, что женщина либо психически больна и нуждается в проявлении к ней сочувствия, либо, напротив, глубоко безнравственна и жестока и потому заслуживает сурового наказания.

Однако общепринятая точка зрения уголовной судебной системы в Англии (а возможно, и в Северной Америке) заключается в том, что она признает женщин, убивающих своих детей, «сумасшедшими» и «невменяемыми», а мужчин, убивающих своих детей, «преступными» и «вменяемыми» (Wilczynski, 1997). Любопытно, что в 1938 году Англия приняла Закон об инфантициде (Infanticide Act), основывающийся прежде всего на представлении, что мать, убившая своего ребенка, скорее всего психически больна. До сих пор английские суды продолжают, основываясь на статьях Закона об инфантициде, выносить вердикты, исходя из предпосылки, что мать, убивающая своего ребенка, психически больна. Крайне редко выносится приговор об убийстве или непредумышленном убийстве.

Количество убитых детей в возрастных группах, 1999 год

Вилжински (Wilczynski, 1991) изучила материалы двадцати двух судебных процессов, проводившихся в Англии и Уэльсе в промежутке между 1971 и 1989 годами и разбиравших дела об убийстве матерью своего ребенка (все убитые дети были не старше двенадцати месяцев). В четырнадцати случаях у женщин признавали эмоциональные нарушения. Суд признавал их «…в целом хорошими женщинами и матерями, которых что-то привело к трагической ошибке» (Wilczynski, 1991, с. 74).

Следуя психиатрической градации, Резник (Resnick, 1969, 1970) заключает, что 2/3 всех женщин, совершивших филицид (убийство ребенка, прожившего более суток), психически больные, по сравнению лишь с 17 % женщин, совершивших неонатицид (убийство ребенка в первые двадцать четыре часа после рождения). Он также обнаружил, что подавляющее большинство женщин из филицидной группы страдают серьезными формами депрессии, в то время как подобные симптомы обнаруживаются лишь у незначительного числа женщин из неонатицидной группы. Более того, каждый третий случай филицида сопровождается попытками суицида, который крайне редко сочетается с неонатицидом.