Аркадий Едигес - Как научиться разбираться в людях

Многие из обрисованных выше черт эпилептоида узнаются при более или менее длительном контакте, в процессе наблюдений за его взаимодействием с другими людьми. Отдает ли вовремя деньги, например, или нет? Нужно время, чтобы убедиться, отдает или не отдает… Но имидж частично виден сразу. Почему частично? Ну так ведь имидж тоже меняется время от времени: раз так причесался, раз – этак (или всегда одинаково). Но кое-что все же видно сразу. Сегодняшняя прическа тоже о чем-то говорит.

Начнем все-таки не с одежды, которую можно и поменять, а с телесных соматических особенностей, которые более или менее одинаковы. Конечно, придирчивый критик может сказать, что человек может похудеть или поправиться или сходить в парную и уже этим несколько изменить внешность. Это, конечно, так. И все же соматический облик более или менее постоянен у любого психотипа.

Обычно бледноватая, если он северный человек, – он не загорает в соляриях и не ездит на юг зимой. Летом в деревне или на южном пляже, куда он съездит с женой, подзагорит, но это быстро проходит. Кожа более или менее чистая, без грубых прыщей, угрей и землистых пятен. В период полового созревания они, конечно, могут появиться, но это не носит катастрофического характера. В пожилом возрасте лицо покрывается сеточкой мелких сосудов склеротического и гипертонического происхождения.

У эпилептоида в основе своей телосложение правильное, остальное зависит от еды, от спортивности, от образа жизни. Но чаще это атлетическое телосложение, хотя к пятидесяти уже появляется неизменное брюшко, которое, впрочем, не мешает ему нравиться женщинам.

Лицо у эпилептоида овальное, с правильными чертами, без резкой асимметрии, нет диспропорций, не полное, но и не слишком худощавое. Брови нередко сдвинуты к переносице.

Говорит эпилептоид связно, членораздельно, внятно, чеканя слова и фразы. Обычно у него хорошая дикция, без картавости, без каши во рту. Говорит понятно, последовательно: первое, второе, третье. Голос не тихий, но и не громовой, отчетливо слышный. Интонации – "в пределах нормы". То есть модуляции есть, но не слишком резкие. Перебить себя не дает, но и сам редко перебивает, не то что паранойяльный или гипертим и истероид. У эпилептоида и здесь довлеет самодисциплина.

У эпилептоида они четкие, размеренные, в меру резкие, но и достаточно пластичные. Сложные действия как бы раскладываются на ряд более простых; это не слитная мелодия, как у истероидок, видны иногда стыки, но в то же время это и не вычур но смешные движения шизоида, который неловко пытается дотянуться до далекого предмета и падает. Эпилептоид просто обойдет препятствие и спокойно возьмет нужный предмет, а вот истероидка, дотягиваясь рукой, изящно вытянет в качестве противовеса ножку и, балансируя на другой ножке, дотянется и двумя пальцами возьмет рюмку и так же изящно поставит ее на стол.

С особенностями эпилептоидной двигательной пластики связаны понятным образом и отношение к танцам. Изначально не отличаясь изяществом, эпилептоиды не тянутся к танцам, они не могли бы стать "раздватрисами" из "Трех толстяков". Но, в меру пластичные, они при необходимости научатся танцевать, особенно если того требует придворный этикет или желание добиться успеха у женщин.

Постарев, эпилептоиды носят костюмы времен своей молодости и зрелости. Они привыкают к моде, как привыкают к форме. Новую вещь эпилептоид покупает наподобие прежней. Поэтому они отстают от моды. Даже молодые эпилептоиды отстают года на четыре, одеваются в духе близкого ретро. Авангардизм в одежде – не для них. Но для того, чтобы не чувствовать и особенной ущербности, они предпочитают строгий классический стиль, который всегда в моде. Темный костюм, галстук, светлая рубашка, все чистое, отглаженное, ремень затянут, пуговицы застегнуты – типично чиновничий вариант. Эпилептоид слегка, таким образом, старомоден, но не вычурно старомоден, как шизоид, который может "позволить себе" надеть неистлевшую рубашку, бывшую модной 15 лет назад.

Эпилептоидам свойственно постоянство в одежде (как в идеологии, как в дружбе). Они привыкают к вещам. Они не могут понять, как это можно выбросить вещь, если она еще не износилась, а только вышла из моды. Они донашивают одежду до ее реального, а не морального износа. Даже если приходится перестать носить какую-то вещь, они ее не выбрасывают, а убирают в шкаф – вдруг пригодится. Но если шизоид носит пиджак, пока тот не развалится от ветхости, то эпилептоид изношенную вещь перелицует, перешьет, подремонтирует.