Виктор Шапарь - Занимательная психология

«Мегеры» , по мнению О. Вейнингера, склонны к конфликтам, интригам и разрушению, переносу своих недостатков на других. Они повышенно консервативны, но смелы и драчливы. «Немегеры» — более склонны созидать, чем разрушать, неконфликтны и неагрессивны. Кстати, в ряде других исследований данные типы были выделены не только у женщин, но и у мужчин, что свидетельствует о генетическом единстве полов.

Как интересно получается: мы — мужчины и женщины — разные, а изучают нас и помогают нам одни и те же специалисты, психологи.

Но даже психологи не всегда знают, а еще реже сталкиваются с загадочными явлениями психики человека.

Некрофил — антипод жизни. Его неудержимо влечет ко всему, что не растет, не меняется, ко всему механическому. Но движет его поведением не только тяга к омертвевшему, но и стремление разрушить жизнеспособное. Жизнь с ее внутренней неконтролируемостью, ибо в ней нет механического устройства, пугает и даже страшит некрофила.

Глубокое интимное побуждение некрофила — вернуться к ночи первоздания, к неорганическому миру. Лозунг жизни некрофила — «Да здравствует смерть!». В сновидениях ему предстают жуткие картины, насилие, гибель и омертвение… И в телевизионном зрелище ему тоже близки картины смерти, траура, истязаний.

Несколько лет назад один из российских журналов опубликовал небольшую заметку о том, как на глазах толпы умирал мальчик, оказавшийся в зоне тока высокого напряжения. Подростка можно было спасти, но никто из очевидцев трагедии не сделал такой попытки. Все были буквально заворожены картиной мучительно длящейся агонии. Свидетели, как выяснилось, наблюдали за эпизодом и оценивали его так, словно все это многократно и в разных ракурсах развертывалось на домашнем экране.

Заметка констатировала факт. Она не содержала ни осуждения, ни размышления. Рассказывалось о событии, не выходящем за рамки ежедневной хроники происшествий. Но не будем спешить с моральной оценкой этой истории. Попробуем войти в атмосферу эпизода. Не правда ли, информация побуждает не только к изобличению преступной пассивности или скрытого палачества? Она заставляет «самоопределиться».

Представим себя на минуту среди этой зачарованной толпы. Поразмыслим неторопливо, с необходимой внутренней сосредоточенностью… Как поступил бы каждый из нас? Вы лично? Проявили самостоятельность или уступили бы инстинкту стадности?

Газеты писали о том, что в США был создан «клуб для избранных», где показывали документальные и художественные ленты, в которых жертва мучительно расставалась с жизнью. Садисты приходили «побалдеть». Но для гурманов «кровавого» зрелища снимались особые ленты. Собирались палачи (все это снималось на пленку) и обсуждали, кого бы умертвить, при этом с наибольшим художественным эффектом.

Возникали кандидатуры, однако некоторые из них отклонялись по причине неполного соответствия высоким некрофильским стандартам. Наконец подбиралась жертва, которая вполне годилась для волнующего кровавого зрелища. Но просто удавить — это неинтересно. Таким путем художественные ленты не рождаются. Обдумывались планы замедленного убийства, которое позволило бы заглянуть жертве в глаза, ощутить ее предсмертный ужас, не пропустить последний вздох. Хорошо бы жертву после длительных терзаний чуть-чуть оживить и начать все сначала.

К сожалению, уже и в России известны подобные факты.

Журналистка Кристин Чаббак поступила на работу в филиал телевизионной компании Эй-би-си во Флориде. Ее обязанность состояла в том, чтобы готовить репортажи об уличных происшествиях — драках, перестрелках полицейских с бандитами, грабежах и изнасилованиях. Директор телестанции постоянно требовал от репортеров кровавых подробностей, мотивируя это тем, что зрители в душе садисты и убийцы. И вот однажды разразилась незапланированная сенсация. Кристин прервала репортаж и обратилась к телезрителям: «В соответствии с нашим пристрастием демонстрировать пролитую кровь в ее натуральном виде вы сейчас увидите первоклассные кадры». Она приставила к виску кольт и спустила курок.

Кровавые сцены на экране — не новость. Но речь-то идет не просто о чудачествах истерички, о труднопреодолимом влечении к смерти, которое постоянно искушает человека, мотивы самоубийства тоже важны. Стало быть, можно говорить о специфической ситуации, когда потребность в эффектном зрелище дороже самой жизни.