Барбара Шер - Отказываюсь выбирать! Как использовать свои интересы, увлечения и хобби, чтобы построить жизнь и карьеру своей мечты

Если бы вы интересовались философией, логикой, физикой, врачеванием, астрономией, прорицаниями, зоологией, театром и поэзией, а заодно жили бы в Древней Греции, никто не называл бы вас дилетантом. Вас называли бы Аристотелем.

Аристотель не только обошелся без выбора главной «специальности», но еще и исследовал предметы, которые до него не изучал никто. И преподавал эти науки без всяких дипломов, потому что не существовало никого, кто мог бы их выдать.

Аристотелю наверняка понравился бы сканер вроде вас. Говорили, что он читал два вида лекций: утренние – с более детальным обсуждением, для узкого круга избранных учеников, и вечерние – для широкой публики, которая просто любила узнавать новое. (Вы на какую пошли бы? Я – точно на обе.)

Если бы вы родились в Америке XVIII века, имели с дюжину интересов, переключались с науки на бизнес, с бизнеса на музыку, философию и политику, никто не называл бы вас человеком нерешительным и разбрасывающимся. Вас называли бы Бенджамином Франклином. Ему принадлежит афоризм, который вызывает панику в душе каждого сканера:

Если вы не хотите быть забытым сразу после смерти, то либо пишите что-нибудь достойное прочтения, либо совершайте дела, достойные того, чтобы о них писали.

И Аристотель, и Франклин делали это – и человечество помнит о них. Но благодарные потомки не учитывают, что оба великих человека были любителями. У них не было никаких документов и дипломов, которые сегодня обеспечивали бы им уважение или хотя бы помогали получить работу. Все потому, что в современной культуре начисто забыто, какие значения имеет понятие «любитель». Любитель, согласно словарю, – это тот, кто:

1) делает что-либо для удовольствия, а не за плату;

2) обладает ограниченным знанием или умением в каком-то деле;

3) любит что-то или сильно интересуется чем-то;

4) ценит и хочет постичь множество различных вещей, но не может выбрать одну специальную область, – иначе говоря, сканер.

Ладно, четвертый пункт тут мой, надеюсь, именно так будет выглядеть словарная статья в то прекрасное время, когда мы восстановим заслуженно высокий статус понятия «любитель».

Но мы живем явно не в Древней Греции и не в Америке Бенджамина Франклина. Нам трудно снискать не только уважение в обществе, но и понимание в собственных семьях. Возможно, дела у вас обстоят так же, как у одного сканера, написавшего мне:

Как же долго надо мной все смеялись, как долго меня дразнили! Все, что мне хочется, – суметь придерживаться одного дела, пока меня начнут хоть сколько-то уважать.

Приятно, конечно, обрести чувство свободы, заниматься тем, что влечет, и не ощущать при этом никакой вины. Однако Аристотеля, которому вы наверняка пришлись бы по душе, рядом нет, и он не поможет избавиться от давно отравляющего существование чувства, что вы неудачник. А может ли что-нибудь изменить взгляд вашей семьи на вашу жизнь?

Это зависит от того, что ваши близкие считают «успехом в жизни».

В семье Розмари главной ценностью считалось «быть лучшим». Заработать признание. Хорошо выглядеть в глазах соседей.

– Что-то побуждало вас стать фотожурналистом? – спросила я.

– Я сделала это ради признания и похвал, – ответила Розмари.

– Правда? – удивилась я.

И вот что она рассказала:

Понимаете, за обедом в нашей семье говорят только о тех, кто добился успеха. Важны не деньги, а всяческие достижения, награды, призы. Мои близкие хотят отличаться от всех, поэтому восхищаются не инвестиционными банкирами, а выдающимися художниками и учеными. Даже собак бордер-колли мой отец держал только для этого – чтобы они получали призы, причем не за внешность, а за выучку и умения. Опять же достижения, как и у людей. Все, чтобы произвести впечатление на окружающих. Плевать на счастье, главное – быть лучшим.

У любого человека сложившееся в семье понимание успеха может совершенно не совпадать с его личными ценностями. Для людей талантливых такой конфликт особенно сложен, а у сканеров сложность к тому же умножается на каждое их дарование.

Никак не могу приняться за что-нибудь, боюсь, так и умру, ничего не сделав. Когда я размышляю об этом, чувствую себя просто омерзительно. Но выхода вообще не вижу – не представляю, как измениться. Я столько раз пытался – ничего так и не вышло!

Мне очень важно, чтобы вы осознали: от принятых вами решений не зависит вопрос жизни или смерти. Вам не нужно отказываться ни от чего, что вы хотели бы сделать. Когда паника немного отступит, вы поймете, что времени хватит на все.