Гэвин де Беккер - Дар страха - Как распознавать опасность и правильно на нее реагировать

Некоторые элементы общества начали развивать и совершенствовать искусство манипулирования эмоциями и поведением с использованием методов, которые ранее не были доступны: с помощью электронных СМИ. Средства массовой информации всячески поддерживали идолопоклонничество. Примерно в то же время девушка-подросток по имени Элизабет Тэйлор начала в общественной жизни путь, типичный для кумира, как мы это понимаем сейчас. Менее известная девушка сороковых годов по имени Рут Штейнхаген стала антикумиром, опять-таки в нашем современном понимании слова.

Рут очень нравился бейсболист по имени Эдди Уайткус. В отличие от Фрэнка Синатры, который принадлежал всем, Уайткус принадлежал только ей. Хотя они никогда не встречались, она посвятила ему свою жизнь. Уайткус был литовцем по происхождению, и она пыталась учить его язык. Он играл под номером 36 за Chicago Cubs, поэтому она зациклилась на этом числе, покупала все записи, сделанные в 1936 г., которые могла найти. Она собирала вырезки из газет об Эдди, спала с его фотографией под подушкой, ходила на все игры с его участием, на которые могла попасть, и посылала ему одно письмо за другим, хотя он никогда на них не отвечал. Каждый вечер перед ужином она расставляла стулья так, чтобы пустой стул стоял напротив ее стула. Сестре она говорила: «На этом стуле сидит Эдди».

Многие из подруг Рут влюблялись в бейсболистов. Хотя сначала ее родители радовались тому, что у нее тоже появился кумир, постепенно ее поведение стало их тревожить. Они посетили двух психиатров. Мать Рут была рада услышать, что с дочерью все в порядке, за исключением того, что она должна забыть о Уайткусе (это немного напоминает заявление о том, что с Джоном Хинкли все хорошо, кроме того, что он должен забыть о Джоди Фостер). Конечно, Рут не забывала о Уайткусе даже на секунду, и, когда его продали в Philadelphia Phillies, она заявила, что не сможет жить, если он уедет из Чикаго.

Она начала обсуждать самоубийство с одной из подруг и приняла решение купить оружие. Она хотела купить пистолет, но на него требовалось разрешение. Тогда она пошла в ломбард и купила винтовку.

В первую неделю июня 1949 г. Рут решилась на кое-что получше, чем самоубийство. Она посоветовала своей подруге Джойс «ожидать фейерверк во вторник». В этот день она поселилась в отеле Edgewater Beach в Чикаго. Из расписания Phillies она узнала, что Эдди остановится в этом же отеле. Рут привезла с собой чемодан с реликвиями Эдди, включая корешки билетов пятидесяти игр, которые она посетила. Кроме того, она привезла винтовку.

В своем номере она написала письмо родителям («Надеюсь, вы меня поймете. Я люблю вас. Все будет хорошо»), но смяла его и выбросила в мусорное ведро. После этого она написала записку Эдди:

Мистер Уайткус, мы не знакомы, но у меня есть кое-что важное, о чем я бы хотела с вами поговорить. Думаю, что для вас будет лучше, если я объясню это вам. Я выезжаю из отеля послезавтра, поэтому была бы вам очень признательна, если бы мы увиделись как можно раньше. Меня зовут Рут Энн Бернс, я живу в номере 1297-А. Я понимаю, что это звучит немного необычно, но, как я сказала, вопрос довольно важный. Пожалуйста, приходите поскорее. Я не займу много вашего времени. Я обещаю.

Рут заплатила три доллара коридорному за то, чтобы он отнес записку. Читая ее, Эдди подумал, что это, наверное, еще одна «бейсбольная Энни» (сегодня мы бы назвали ее «фанаткой»), и согласился прийти к ней. Рут сунула нож в карман юбки, намереваясь ударить Эдди в сердце, когда он войдет в номер, но он быстро прошел мимо нее, сел в кресло и спросил: «Ну, так о чем идет речь?»

«Подождите минуту. У меня есть сюрприз для вас, — сказала Рут, после чего подошла к шкафу и вынула винтовку. — Вы меня мучили в течение двух лет. Теперь вы умрете». Рут выстрелила Эдди в грудь. Пуля пробила легкое и застряла как раз под сердцем. (Уайткус выжил и даже вернулся в профессиональный спорт. Я нашел старую открытку с его изображением. Под заголовком «Мое самое большое потрясение в бейсболе» было написано «В 1949-м в меня стреляла психически больная девушка».)

То, что Рут сказала и сделала после выстрела, выглядело экстраординарно в 1949 г., но не позже. Полиции она заявила:

Я очень любила его и знала, что он никогда не будет моим, ну а если он не может быть моим, то пусть не достанется никому. Я всегда хотела быть в центре внимания. Я хотела известности. Мои мечты сбылись.

Рут ярко выразила чувства, слишком хорошо знакомые современным американцам. Рассказывая о том, что произошло после стрельбы, она сказала: