Владимир Леви - Охота За Мыслью

Я отправился в путь. Эффект «гармошки» все еще сказывался, но мышцы функционировали нормально. Я не мог бы усидеть спокойно на месте, поэтому предпочитал ходить и имел, кстати, надежду, что прогулка ускорит мое возвращение к нормальному состоянию. Все это время я говорил сам с собой вслух.

Вечером жена склонила меня к возвращению домой и даже к тому, чтобы я сел у кровати младшего сына и почитал ему. Мне казалось, что я здорово читаю, но позднее выяснилось, что читал я страшно медленно и невыразительно. После этого мы отправились к нашим знакомым ужинать.

У меня все еще продолжались неприятные галлюцинации, но болтал я, как нанятый, и забавлял всю компанию. За десертом я заметил на крыше дома на противоположной стороне улицы маленького человечка

— Там торчит маленький человечек, — сказал я. — Он держит в руке термометр. Мерит температуру дыма в трубе. Говорит, что она очень высокая. Мерит также массу дыма и горячего воздуха — словом, все, что выходит из трубы. Таким способом он может подсчитать количество тепла, которое достается небу.

Хозяин слушал очень вежливо и с большим интересом.

Затем жена отвезла меня домой, и я лег в постель.

На следующее утро мне не хотелось вставать. Я находился в состоянии апатии и время от времени плакал, хотя и не чувствовал себя уж очень несчастным. Так себе. Коллеги приходили ко мне с визитами. Все были совершенно зеленые с ног до головы. Очень хотелось выскочить в окно, но не с целью самоубийства, а ради самого прыжка. Во мне уже не было двух людей. Увы, оставался лишь тот, неприятный, и всячески искушал меня.

Я оставался в постели длительное время и только через две недели почувствовал, что уже здоров, хотя довольно апатичен и нервен. И уже было думал, что действие ЛСД прошло, как вдруг однажды утром появилось насекомое. Оно сидело на краю раковины, в ванне, огромное и грозное, а когда я дунул на него, начало делать странные движения и шипеть. Я был поражен и лишь спустя некоторое время понял, что это кусочек сгоревшей бумаги.

Результаты ЛСД сказывались еще несколько месяцев. Я должен был принимать снотворное, хотя прежде спал как сурок. Мои нервы были в плачевном состоянии.

Но сейчас почти все прошло. И если состояние, в котором я оказался, приняв одну тридцатимиллионную грамма ЛСД, было действительно шизофреническим состоянием, то сочувствие мое к людям, страдающим от этой болезни, возросло стократ».

Да, сказано вполне точно: ЛСД — это психическая ядерная бомба, и не зря, очевидно, им всерьез заинтересовались военные ведомства США и некоторых других стран. Килограмм галлюциногена — и сходит с ума 100-миллионная армия.

Колоссальная проникающая способность, огромное избирательное тяготение к нервной ткани. Райские и адские переживания в причудливейшем смешении. Предвидеть реакцию на ЛСД невозможно: от нескольких минут до нескольких лет, от полного отсутствия действия до фантастических психических катаклизмов. Сколько людей, столько и разных реакций на ЛСД — вариаций на тему безумия. Пожалуй, главное общее переживание — ощущение изменения «я», то грандиозно-мистическое, с чувством огромной внутренней мощи, то жутко-катастрофическое. Может быть, это то чувство разобранности, которое испытывал бы, умей он чувствовать, магнитофон, если бы какой-нибудь юный техник начал переделывать его в телевизор.

А наблюдатель видит лишь обычного человека, ведущего себя с той или иной степенью странности или даже без оной.

Одна из причин ажиотажа - • химический самообман. Как раз у тех людей, у которых ЛСД вызывает впечатление необычайного обострения чувств, невероятной мощи мышления, постижения неземной красоты, — как раз у этих людей при обследовании все объективные показатели оказываются не повышенными, а пониженными. Художники, например, под воздействием ЛСД рисуют не лучше, а хуже, хотя им кажется, что ЛСД открывает им тайну искусства. Такая самопереоценка — просто один из симптомов психоза, похожий на те, что приходится наблюдать у настоящих душевнобольных. Но такое состояние запоминается и вызывает некритический энтузиазм. Есть целые группы энтузиастов, в основном среди зарубежных деятелей искусства и литературы и особенно среди американских студентов, которые серьезно уверовали, что ЛСД разрешит их проблемы и откроет новые горизонты.

Навряд ли. Вся экзотика разворачивается в мозгу и только в мозгу. Реальность остается реальностью. В лучшем случае прием психотомиметика может быть встряской, равносильной хорошему путешествию. В худшем — привести к психической инвалидности. Пожалуй, более обоснован энтузиазм психиатров.