Станислав Гроф - За пределами мозга

Сильное иррациональное и непонятное чувство вины может быть совершенно невыносимым и фактически толкнуть человека на преступление. Возможность связать вину с конкретной ситуацией обычно приносит определенное облегчение. Это состояние, при котором вина предшествует преступлению, по сути дела порождает хорошо известную в психиатрии псевдоделинквентность. Настоящий преступник обычно не страдает от чувства вины, и его конфликт с обществом и законом по природе своей не интрапсихичен.

Джейн Инглиш (English, 1982), систематически изучавшая последствия элективного кесарева сечения, дает некоторые дополнительные характеристики — например привязанность к акушеру и последующие специфические нарушения взаимоотношений с лицами того же пола, другие паттерны напряжения, оборонительная позиция в отношении телесного контакта и др.

Новый метод родов под водой, разработанный советским врачом Игорем Чарковским из московского Научно-исследовательского института, заслуживает в этом контексте особого внимания.

Здесь в качестве примера можно упомянуть об одном моем бывшем коллеге, который покончил жизнь самоубийством. Он был видным университетским профессором, специализировался в психиатрии и токсикологии. Во время одного из приступов периодической депрессии он покончил с собой в своем рабочем кабинете, перерезав горло несколькими глубокими рассечениями, нанесенными бритвой. Захоти он просто уйти из жизни, в его распоряжении было множество ядов, любой из которых сделал бы его уход чистым, элегантным и безболезненным. Но что-то в нем самом заставило его избрать ужасный и кровавый путь.

По общеизвестным данным и по рассказам людей, спасенных от гибели в снегу или во льдах, после начального периода смертельного холода и дрожи следует ощущение приятного тепла и успокоительного растворения в состоянии, напоминающем сон или пребывание в чреве матери.

Происхождение данного явления не совсем ясно. Здесь по-видимому есть связь с родовой практикой в некоторых этнических группах, где женщины рожают стоя, или с филогенетическими воспоминаниями родов у некоторых видов млекопитающих, когда рождение фактически сопряжено с падением.

Очень интересное обсуждение взаимосвязи шаманизма и психоза можно найти в статье Дж. Силвермена "Шаманы и острая шизофрения" (Sil-verman, 1967). Состояние сознания шамана и шаманские приемы освещены с позиций современной науки в превосходной книге Майкла Харнера "Путь шамана" (Нагпег, 1980) и в классическом исследовании Мирча Элиаде "Шаманизм: архаичная техника экстаза" (Eliade, 1964).

Здесь следует упомянуть академическую, хорошо документированную работу Вассона, Хофманна и Рака "Дорога в Элевсин" (Wasson, Hofmann & Ruck, 1978). Авторы приводят серьезные доказательства того, что препарат спорыньи, содержащий ингредиенты, близкие по химическому составу к ЛСД-25, использовался в элевсинских мистериях смерти-возрождения почти 2000 лет.

Наблюдения из практики холотропической терапии (см. ее описание на с. 409–414) с этой точки зрения вполне релевантны. Для эмпирического погружения на перинатальный или трансперсональный уровень не требуется мощного психоактивного препарата, например ЛСД. Благоприятная среда, учащенное дыхание и побудительная музыка в течение нескольких минут вызывают у группы случайно подобранных лиц необычные переживания, которые традиционно считались психотическими. Это явление кратковременно, полностью обратимо, способно вызвать психосоматическое исцеление и личностный рост.

Термин «болезнь» или "нозологическая единица" (от греческого nosos — "болезнь") имеет весьма специфическое значение в медицине. Он означает расстройство, имеющее конкретную причину, т. е. этиологию, на основании которой можно вывести его патогенез, т. е. развитие симптомов. Из такого понимания расстройства должна вытекать конкретная терапевтическая стратегия вместе с соответствующими мерами, а также прогностическое заключение.

Принцип усиления симптомов — самое главное в психоделической терапии, в холономической интеграции и в гештальт-терапии. На том же построена гомеопатическая медицина, и тот же принцип можно обнаружить в методе парадоксальных намерений Виктора Франкла.