Сибилл Биркхойзер-Оэри - Мать. Архетипический образ в волшебной сказке

Не стоит забывать о том, что и мать обладает золотым ключиком; иными словами, правильное отношение к бессознательному может открыть доступ к новым духовным ценностям. Поэтому архетип матери играет особую роль в переходные периоды, как, например, в наше время; причем не только в жизни отдельных людей, но и в жизни в целом. С одной стороны, архетип матери может приводить к массовой истерии, с другой – он способствует возникновению чего-то нового. Человек с фиксацией на материнском комплексе имеет все возможности вступить в контакт с бессознательным, т. е. открыть в себе совершенно новую духовную установку. Но такой человек может оказаться в состоянии отчуждения, часто патологическом, животном, которое нередко проявляется в столь же бессознательных артистических способностях.

Человек с сильным материнским комплексом приговорен к творчеству самой природой; только через творческую деятельность он может хотя бы на время обрести свободу от матери. В основном его страдания вызваны не привязанностью к родной матери, а привязанностью к бессознательному. Только через осознание того, что именно материнская основа психики постоянно побуждает человека к творческой деятельности, он может действительно освободиться от матери, но даже в этом случае – лишь временно. Творчество позволяет освободиться от влияния матери до определенного рубежа, пока она не применит более мощное оружие – болезни и старение, чтобы окончательно увлечь нас во мрак смерти.

Великая Мать – это богиня неуправляемых, экстатических и заразительных страстей. Тенденция к проявлению таких страстей очень заметна в современном мире. Кроме того, Великая Мать – это богиня, которая действует в темноте и не хочет быть на виду, подобно древнеегипетской богине Саосис или индийской богине Кали Дурга, которую называют недосягаемой. В особенности нас пугает ее жуткое призвание быть кровожадной богиней войны и ее ужасная роль нести смерть. Хотя такой образ представляет опасность для всех людей, на него нет общего ответа – в сказках только один конкретный персонаж бросает ей вызов. Конфронтация с архетипом всегда остается уделом отдельной личности.

Земная мать воплощается в сказках в образе пожилой женщины: ведьмы или доброй феи, живущей в лесах или поблизости от воды. Иногда ее можно встретить на зеленом лугу или на горе, как, например, древних богов, живших на Олимпе. Ее жилище может быть в подземном царстве – на залитом солнцем лугу, на котором растут цветы и яблони, как в сказке "Госпожа Метелица" [11]. Ее характерной чертой является тесная связь с животными. Это коллективный символ, обобщенный образ, поскольку человеческий опыт включает покорение и одухотворение природы. В сказках природа ни в коем случае не мертва, она является одушевленной.

Эта фигура отчасти воплощает прошлое состояние человеческой психики. Но отчасти она символизирует и ее будущее, так как одной из самых актуальных проблем человечества является дихотомия природы и духа. Во многих сказках, как и в алхимических образах, мы видим попытку освобождения заключенного в природе духа. Обычно такое заключение символизирует судьба сказочного героя, превращенного в дикого зверя, которого следует освободить от наложенного на него заклятья.

Открытие Юнгом коллективного бессознательного и совершенствование способов познания его природы указывают путь, который может привести к решению этой проблемы. Но наблюдаемое у большинства людей разъединение природы и духа по-прежнему не поддается исцелению на практике. Очень немногие люди, которые уже пришли к осознанию своего бессознательного, своей собственной природы, могут помочь остальным избавиться от их психологических неприятностей и проблем. Обнаружить в сновидениях разумную подсказку для них столь же невероятно, как узнать, что их любимая кошка или фруктовое дерево заговорили и стали давать советы. Но в сказках происходит именно так, и именно в этом содержится важная истина.

Сегодня мы рискуем утратить связь с надличностными ценностями, так как наше развитое сознание больше не позволяет относиться к ним наивно. Юнг был одним из первых, кто ощутил, что такое отделение от надличностных ценностей приводит к появлению многочисленных неврозов. Но при этом лишь очень немногие люди знают причины своих страданий, а большинство считает тот или иной симптом следствием какого-либо заболевания. Подавляющее большинство людей вообще не осознают своей дезориентации в жизни и односторонности личностного развития. Они даже не осознают, что человек, который опирается только на свое Эго, не может жить полноценной здоровой жизнью, и проецируют свою неудовлетворенность на какие-то внешние проблемы. Но Юнг, имевший многолетний опыт психиатрической практики, пришел к выводу, что даже человек, который не верит в существование богов и богинь, может найти им внутренний психологический эквивалент и ощутить то, что называется самостью, – организующий центр психики [12].