Мюррей Стайн - Принцип индивидуации. О развитии человеческого сознания

Это изменение стремительно ускоряет другие события, которые, в свою очередь, производят драматическую трансформацию всей ситуации. Когда королева теряет свое кольцо, она слепо критикует и обвиняет доверенного слугу. Король тоже возводит напраслину на него и отказывается использовать свою высшую мудрость для разрешения загадки утерянного кольца. Теперь жизнь слуги в опасности, и ему надо найти путь собственного спасения. Похоже, что гнозис – обоюдоострый дар: он приносит сепарацию и предательство со стороны тех, кому вы служили, и предлагает возможное решение, если вы сохраняете присутствие духа и разума настолько, чтобы суметь им воспользоваться.

Выходит так, что странный прокол в прежде непогрешимом функционировании короля оборачивается ключом к освобождению слуги. Неповиновение слуги запускает в действие акт бессознательной проекции и предательства со стороны его родительских покровителей, и вместе с тем райское состояние резко прерывается. Джеймс Хиллман блестяще размышляет о таком индивидуационном потенциале кажущихся катастроф в своем эссе «Предательство». Похоже, катастрофа – необходимый спусковой крючок индивидуации, что мы увидим и в сказке, обсуждаемой в следующей главе.

Когда король удостоверяется в невиновности слуги, он пытается исправить дело, предложив тому еще более высокое положение при своем дворе. И это решающий момент. Слуга может принять предложение и остаться слугой, хотя и более высокого уровня, или же он может рискнуть максимально и оставить страну. Остаться с королем, повторяем вновь, будет, возможно, тупиковым путем и фактически стагнацией. Преимущество такого положения – в некоторой безопасности, хотя предложение короля и сомнительно в свете его прежнего предательства. Однажды обжегшись, в другой раз дважды поостережешься. Слуга решается на риск индивидуации и отправляется, куда глаза глядят с небольшим количеством денег и конем в награду за прежнюю добрую службу.

Разумеется, он берет с собой и гнозис, полученный от белой змеи. Пока он не вкусил от белой змеи снова, другими словами, пока он не пристрастился, не стал зависимым, последствия его глубокой инициации в язык инстинктивной психики остаются при нем. Он впадает в состояние благодати. Парацельс называл такую мудрость lumen naturae, природным светом, отличающимся от света божественного откровения свыше (о котором речь пойдет в следующей истории, где дух приходит свыше, а не снизу). В результате инициации герой фактически достигает успеха, но не без дальнейших испытаний и искушений.

Сохранение сознания

И вот так уж случилось, что тот, кого отныне я буду называть героем истории, поскольку, отделившись от короля, он больше не слуга, покидает царство знакомого и берет под свою ответственность последствия риска, на который он пошел. Теперь он – свободное действующее лицо, действующее от своего собственного имени. Отныне он – сознательный индивид, а не приложение к другому. Его путешествие теперь олицетворяет продолжающуюся историю индивидуирующейся личности. В наше время этот риск и жертвование зависимостью остаются теми же, и человек идет на них, покидая большую организацию с изобилием защит и преимуществ, где слава и власть кажутся вполне достижимыми ради индивидуальной свободы и творчества; то же случается и при разводе. Если вам интересно, почему одни люди идут на такой риск, а другие нет, то полезно будет задуматься над нашей волшебной сказкой и понять, что это может вполне зависеть от того, вкусили ли они белой змеи и обнаружили ли ту уверенность в себе, которую обеспечивает связь с бессознательным. Личный гнозис соединяет личность с внутренним источником авторитета и инстинктом. Канал интуиции открывается. Теперь важным становится дело сохранения открытости бессознательному и способности осознавать.

Дар интуитивного понимания не подводит нашего героя на его пути верхом, ибо вскоре он встречается с тремя рыбками, запутавшимися в зарослях и жалующимися на свою несчастную судьбу. Он слышит их разговор и понимает их дилемму, и – что еще более важно – он решительно действует, исходя из того, что слышит. Он освобождает их и возвращает в воду. Этот акт сочувствия будет трижды повторен, с каждым разом оказываясь все более значительным.

Первый – это важный акт сознания. Он указывает на способность героя удерживать сознательную связь с царством животного мира, то есть с содержанием бессознательного в том виде, в каком оно себя выражает. Рыба на внутреннем символическом уровне олицетворяет бессознательное либидо, и он демонстрирует свою способность соединяться с этим измерением, выказывая принятие и понимание. Он способен направлять себя и поддерживать здоровое отношение к своим креативным способностям и воображению. Крайним следствием игнорирования или попрания жалоб рыб была бы психологическая стерильность. Он попал бы в ловушку, став сухим интеллектуалом, лишенным контакта с источниками воображения и творчества. Самое большее – он смог бы передавать традиционные учения. Сохранение живого воображения необходимо для продолжения его индивидуационного путешествия, как мы увидим позже, когда это хорошо послужит ему для установления отношений с женщиной, которую он любит. Успех coniunctio будет зависеть от его контакта с рыбой, от спонтанного движения бессознательного. Рыба символизирует проблеск интуиции, которая может спасти все в момент испытания.