Владимир Леви - Цвет судьбы

В.Л.

Анекдот под гипнозом

Мама рассказывала, что первые два с половиной года жизни я не умел плакать, при недовольстве и боли только кряхтел; смеялся без передыху, обращался из коляски к прохожим с речами на заливайском языке... Вокруг образовывалась зона отдыха. "Юморист будет, - определил пожилой дворник. - Чарли Чаплин, артист. Ишь, счастливчик..." Потом война...

Есть люди, которые не смеются, читая Зощенко. "Алиса в стране чудес" - ни одной улыбки. И мультфильмы, и кинокомедии, и цирк - не смешно. Не получается.

Вопрос. Как развить в себе чувство юмора, если оно отсутствует?

Ответ. Отнестись к его отсутствию с юмором.

Чувство юмора начинается с первой попытки принять себя не за пуп земли.

В детстве мы смеялись, когда нас подбрасывали и щекотали, когда кто-нибудь прятался, а потом появлялся вдруг. Когда у нас было просто хорошее настроение... Первый наш смех был беспричинным. Второй - от радости, что не боимся, и это уже был смех над собой. А взрослые вокруг улыбались нам и смеялись, потому что мы вытворяли массу нелепостей. В их смехе не было ничего унизительного. Он и был счастьем.

Мы думаем, юмор - это что-то такое, что у одного есть, у другого нет. Чему следует научиться, овладеть, так сказать, предметом. Смех, говорили нам, делится на положительный и отрицательный, а смех без причины - признак дурачины. Мир юмора представляется нам чем-то вроде комиссионного магазина, где все оценивают, и главное для любого - не остаться бы в дураках. Мы забыли, что смех - это жизнь, сообщающая себе, что она свободна.

И еще позабыли, что хотя юмор и всенародное, что греха таить, достояние, у каждого он свой, личный, особый. Забыли о своем праве иметь юмор собственного производства.

Вспоминается один парень, отличный автомеханик, симпатяга, умолявший меня научить его юмору.

- Это страшно, - говорил он. - Вы представляете мое положение. В компанию придешь, всем весело, анекдоты травят и все такое. И все смеются, КОГДА НАДО. А я - понимаете? - Я НЕ ЗНАЮ, КОГДА НАДО СМЕЯТЬСЯ. И не смеюсь. Или смеюсь невпопад.

- И я тоже

- Э, бросьте, доктор Вы-то уж точно знаете, когда НАДО. Я вас прошу провести со мной смехогенную тренировку.

- Как?..

- Вот берем анекдот (достает толстенную тетрадь). Больше тыщи уже, пять лет собираю... Главное, не пропустить, где самое оно... Память у меня ничего, сила воли... А по части юмора отстал. Но еще наверстаем. С гипнозом, а?

- Ага. Ну а как?

- Вот читаем, допустим: "Пришел Василий Иванович. Петька спит на диване..." Точно на этом самом месте, когда НАДО СМЕЯТЬСЯ, вы делаете мне гипнотическое внушение, что ЭТО СМЕШНО. Вырабатываем рефлекс.

- Стоп. Одну секунду... Смеяться НЕ НАДО. Нехорошо Стыдно. Неправильно. НЕ СМЕШНО - заорал я, не выдержав.

И он вдруг тоже подпрыгнул. Минут пять мы ржали как сумасшедшие. После чего резко смолкли во внезапном приступе обоюдного ужаса.

- Ну что... дошло? - спросил я осторожно.

- Не-а, - прошептал он сдавленно, переводя взгляд на пол. - Опять не понял.

Зоологическая прогулка

Вон та грустная тетя завела себе маленькую собачку, чтобы любить ее вместо ребенка. А вон тот мрачноватый дядя - здоровенного пса, чтобы перестать быть Омегой.

Какая школа, как он муштрует зубастого ученика! Какой классный Омега получается из собаки!

Этот парень бежит на стадион, чтобы накачать мышцы, стать сильным, уверенным - и перестать быть Омегой. Сомнительно!.. Вот ты уже трижды чемпион, а все еще не понимаешь, что тобой движет.

Чтобы стать Омегой, достаточно родиться на свет. Даже если тебя сразу же объявляют царем Вселенной - тебе же хуже. Вскоре ты убедишься, что это совсем не так.

Почему одни дети хотят стать взрослыми поскорее, а другие наоборот? Потому что одни не хотят быть Омегами среди детей, а другие - среди взрослых. Кому как нравится.

Как-то целое лето я наблюдал петушиный гарем. Все было там честь по чести: красноперый красавец-король, придворные жены, подрастающее поколение. Не имея конкуренции, повелитель благоденствовал и регулярно занимался самоусовершенствованием, что впоследствии сказалось на качестве получившегося из него бульона. Жены же распределялись по иерархии и направляли на эту сторону всю свою умственную энергию. Альфа - Чернуха, мегера с гребешком, гоняла и клевала всех, не встречая сопротивления; все прочие - друг дружку, согласно статусу; а Омега, хохлатенькая Пеструшка, служила прочему коллективу козлом, простите, курицей отпущения - словом, все как положено.