Анатолий Гармаев - Нравственная психология и педагогика

Отождествление себя с идеей, в особенности с идеей высокой и чистой, становится ловушкой. Потому что появляется сострадание идее и уходит из поля сердечного зрения сострадание к конкретным людям. Тогда сердце, закрыто. А действующим началом в человеке остаются рассудок и связанные с ним эмоции. Никакого сердечного зрения нет и в помине. "Горе тем, которые мудры, в своих глазах и разумны перед самими собою" (Ис. 5, 21).

Самость, устремленная вдаль, все ближнее воспринимает как помеху на пути к цели. Здесь открывается второй вариант стремления стать кем-то. Его причина, его происхождение -- гордость, то есть чувство достаточности себя. Перед собой, перед людьми, перед Богом. Самодостаточность в себе и перед собой есть превозношение над Совестью. При этом голос последней становится не значим. Более того, голос Совести требует поступков унизительных для гордости: признать в себе ничтожность, несостоятельность, греховность, признать, что причина Способностей не есть сам человек, более того, что в решении жизненных проблем он, человек, не может найти лучшего, чем то, что подскажет ему Совесть. Но он не хочет подсказок Совести. Она ему противна, неудобна. Он идет мимо нее, попирает ее, отмахивается от нее, снисходительно посмеивается над ней.

Самодостаточность перед людьми проявляется в чувстве превосходства над ними, в чванстве, в желании высмеять человека, пошутить над ним, в иронии, сарказме, пренебрежении, брезгливости, пользовании им, в насилии, надменности, унижении, властолюбии, снисходительности, в чувстве что "люди мне обязаны", виновны передо мной, недостаточной их заботливости, внимания, чуткости, услужливости, жертвенности, в отсутствии у них подобострастия, превозношения, почитания, уважения, в требовании к ним явить все последнее и явить немедленно. Иначе будут ярость, каприз, истерика, обида, раздражение, досада, месть, к тому же с чувством собственной правоты, уверенности в своих действиях, права на людей, будто у самих людей вообще никаких прав нет.

Самодостаточность перед Богом живет в человеке ненавистью и яростью на все святое, на храмы, иконы, церковные книги, особенно на живые проявления веры, на богослужение, молитвы, пост, на внешний вид христиан, на поступки смирения, терпения, кротости, достоинства, великодушия, строгости. Проявляется самодостаточность перед Богом и в атеизме, осознании и ощущении материальности, недуховности мира, отсюда в желании власти над миром; в неверии, сомнении, в искании себе подобных властелинов в других галактиках или мистических пространствах, в занятии йогой, медитацией, саморазвитием, самоусовершенствованием, в устремленности вдаль, в мечтательности, в занятиях своей судьбой, астрологическом высчитывании событий, лет, гадании, ворожбе, в постоянной потребности поддержания своего физического здоровья, в нечувствии Бога, и одновременно с этим в увлечении магией, а так же коммерцией, наукой, техникой, экономикой, политикой и множеством других занятий, вовлекающих человека в кипучую деятельность вавилонского столпотворения.

Только сокровенный человек в нас ищет конкретного человека, потому что сострадание реальному человеку, а не людям вообще, и есть настоящее сострадание. Именно оно есть то великое, от Бога даруемое человеку свойство, через которое и в котором открывается человеческое сострадающее сердце. Это сердце сострадает ближнему о Горнем, ищет Христа, узнает Его как свое спасение. Из многих предложений в виде махатм, учителей, пророков, духов, богов, космических энергий, оно находит именно Его и прилепляется к Нему, уверенное в своем выборе не по убеждению, а по ощущению своей души.

В Нем, во Христе, такое сердце находит утешение. Будучи искуплено Кровью и страданиями Господа, поднимается из власти греха в эту возможность страдать вместе с ближним о Горнем, печалиться о Боге своем и входить в земные заботы и скорби, печали и радости тех людей, кои есть уже в его постоянном окружении. Он их не искал, но они Промыслом Божьим собраны вокруг него и даны ему в его радение о таких людях.

Сердце открывается не обращенностью вообще и не служением идее, а в сочувствии конкретному человеку, прежде всего самому близкому: жене, мужу, детям, родителям. Самое трудное -- сострадание близким. Не одному (любимому), а всем, и в равной мере. Идти к Богу, а в себе -- к сокровенному человеку и на пути выбирать легкие тропы, значит никогда не прийти к Нему.

Сегодня семья представляет собой одну из возможностей настоящей работы в себе. Познавший гибельное положение своей души, познает и сострадание ближнему. Познавший сострадание ближнему, познает сострадание к каждому человеку. Тогда сердце охватывает внутренним зрением не только боль, тоску и печаль близкого человека, но в нем и через него боль, тоску и печаль любого человека. При этом сострадание, которое даруется человеку Иисусом Христом в Таинстве Покаяния и Причащения, не значит слияния с бедою ближнего. Действие его иное. Оно растворяет страдание, утешает боль, превращает скорбь в благодарность, горе переводит в терпение, уныние возводит в смирение, гнев обращает в покаяние.