Вильгельм Райх - Функция оргазма. Основные сексуально-экономические проблемы биологической энергии

Тем временем общественные события, разыгравшиеся около 1930 г., поставили именно этот вопрос со всей силой. Фашизм, угроза которого подобно неистовому потоку или урагану обрушилась на Германию, вызвал всеобщее удивление тем, как такое вообще могло произойти. Экономисты, социологи, специалисты по культурной политике и приверженцы разного рода реформ, дипломаты и государственные деятели пытались найти ответ в старых книгах. Ответа в них не было. Ни одна политическая схема не подходила к тому взрыву иррациональных человеческих аффектов, который представлял собой фашизм. Да и сама высокая политика никогда не ставилась под вопрос как иррациональное образование.

Я хотел бы в этой работе только выделить те общественные события, которые резко высветили спор, происходивший в квартире Фрейда. При этом я должен пренебречь широким социально-экономическим фоном 13 13 Ср.: Wilhelm Reich. Massenpsychologie des Faschismus. 1933; Der Einbruch der Sexualmoral. 1935; Die Sexualitat im Kulturkampf. 1936. .

Открытие Фрейдом детской сексуальности и вытеснения сексуальности было, с точки зрения общественного развития, всего лишь началом осознания процесса отрицания сексуальности - процесса, измеряемого тысячелетиями. Это осознание еще казалось облеченным в крайне академические формы и не доверяло самому себе. Человеческая сексуальность требовала перемещения с черной лестницы, где она, сочась гноем, на протяжении многих веков влачила грязное и болезненное существование, к фасаду блестящего здания, замечательно называвшегося "культурой" и "цивилизацией". Убийства на сексуальной почве, криминальные аборты, агония юношеской сексуальности, умерщвление живого начала в детях, массовое распространение извращений, порнография и неотделимая от нее полиция нравов, использование пошлой и похотливой промышленной и торговой рекламой стремления человека к любви, миллионы случаев телесных и душевных заболеваний, одиночество и повсеместное душевное уродство, а сверх того - невротическое политиканство спасителей человечества - все это отнюдь не украшает цивилизацию. Моральная и социальная оценка важнейшей человеческой функции находилась во власти старых дам, потерпевших сексуальное фиаско, и тайных советников знатного происхождения с отмершей вегетативной системой.

Протест вызывали не только намерения именно таких закосневших существ декретировать свое поведение здоровым и полнокровным натурам, но и их возможность делать это. Разочарованные люди с отмершими чувствами взывали ко всеобщему чувству сексуальной вины, ссылаясь в оправдание своей позиции на сексуальный хаос и "гибель культуры и цивилизации". Массы, чувствуя, что происходит, молчали, ибо, одурманенные воспитанием и "морализаторством", не понимали по-настоящему, не являются ли все-таки преступными их естественные ощущения жизни. Они ведь никогда не слышали ничего другого. Поэтому исследования Малиновского, проведенные на островах южных морей, оказались в высшей степени плодотворными. Они действовали не в том совершенно определенном смысле сенсационного сладострастия, с которым торговцы, пережившие сексуальный крах, воспринимают туземок островов южных морей или мечтают о гавайских танцах живота, а производили серьезное впечатление.

Уже в 1926 г. Малиновский оспорил в одной из своих работ биологическую природу открытого Фрейдом сексуального конфликта между ребенком и родителями (конфликта из-за эдипова комплекса). Он справедливо утверждал, что отношения между детьми и родителями изменяются вместе с изменением общественных процессов, имея, следовательно, социологическую, а не биологическую природу. Результатом общественного развития является в первую очередь семья, в которой растет ребенок. Например, у тробрианцев не отец, а брат матери определяет характер воспитания ребенка. Это важная черта материнского права. Отец играет только роль друга своих детей. У подрастающего поколения этого народа нет, в отличие от европейцев, эдипова комплекса. Конечно, маленький тробрианец оказывается в конфликте со своими табу и предписаниями, но эти законы поведения коренным образом отличаются от известных европейцам. Они не содержат никаких сексуальных запретов, кроме табу, налагаемых на кровосмесительные отношения для братьев и сестер.

Английский психоаналитик Джонс резко протестовал против такого функционально-социологического утверждения, выдвинув следующий контраргумент: эдипов комплекс, найденный у европейцев, является принадлежностью любой культуры, и поэтому семья - неизменяемый биологический институт. Это был спор вокруг решающего вопроса о том, закреплено ли вытеснение сексуальности в биологической природе или обусловлено социологически и поэтому поддается изменениям.