Аллен Карр - Легкий способ наслаждаться авиаперелетами

Второй момент, вызывавший у меня ужас, состоял в том, что я совершенно не мог контролировать ситуацию. Моя жизнь находилась в руках не только какого-то беспечного усатого пилота, она зависела от механиков, инженеров и диспетчеров.

По иронии судьбы лекция по безопасности, прочитанная перед взлетом, не только не избавила меня от страхов, но, по существу, усилила их. Почему это вдруг стюардесса говорит о кислородных масках? Она явно ожидает, что самолет разгерметизируется. Хуже того, она ожидает, что он упадет! Для чего же еще она тогда подчеркивает, как важно знать, где находится ближайший выход? Мы собираемся не просто падать, но падать в море. Для чего еще нам нужны спасательные жилеты под сидениями?

Еще одним страхом был ПОЖАР! Пожар на суше — это тоже плохо, но как, скажите, пожарная команда доберется до вас на высоте более 10 км?

Но больше всего я боялся плохой погоды и турбулентности. Я всегда ненавидел ярмарочные аттракционы. Мысль о воздушных ямах, когда твои внутренности остаются на высоте 10 км, а самолет вместе с твоим телом за долю секунды проваливается на несколько километров вниз, была моим самым худшим кошмаром.

Кроме воздушных ям, которые, кстати, на самом деле не существуют, все упомянутые выше страхи естественны, рациональны и присущи нашему организму. Вдобавок к нашим инстинктивным страхам, мы с рождения подвергаемся массированному «промыванию мозгов». Я родился в 1934 году, и впервые узнал о полетах во время битвы за Англию [9] Битва за Англию — известные воздушные сражения Второй мировой войны, когда британские ВВС отражали атаки немецких бомбардировщиков. . Жизнь летчиков тогда измерялась неделями. Враждующие стороны пытались подстрелить и сбить друг друга, и у меня не осталось впечатления, что полет — это самый безопасный способ передвижения. В наши дни никому не нужно сбивать самолет в небе, однако есть террористы, которые только и думают о том, чтобы заложить в него бомбу.

В ту пору, когда я начинал летать, коммерческие полеты находились в стадии становления. Я не могу сказать вам, какова была реальная статистика катастроф, но я действительно считал, что игнорирование закона всемирного тяготения весьма рискованное занятие. Прошло уже более 40 лет с тех пор, как человек впервые отважился отправиться в космос. За эти годы космических катастроф произошло относительно немного, но я все еще считаю полет на Луну весьма опасным предприятием, и вам пришлось бы заталкивать меня, вопящего от страха, в ракету, чтобы туда доставить.

Однако самое разрушительное воздействие на наше сознание, усиливающее наши естественные и инстинктивные страхи, оказывают средства массовой информации. Если им верить, то получается, что каждый день где-то на земном шаре самолеты только и делают, что падают с неба, разбиваются в горах, сталкиваются друг с другом; что у них кончается топливо, они делают вынужденную посадку на воду в океане, будучи захваченными или сбитыми террористами; что возникают усталость металла или механические поломки; что самолетами управляют алкоголики, наркоманы или плохо обученные команды; что при техобслуживании используются бракованные детали; что самолеты сбиваются с курса, попадают в ураганный поток ветра или в них ударяет молния; что им угрожает обледенение, стаи птиц, пыльные бури или плохие погодные условия.

Многие голливудские фильмы об авиакатастрофах, которые, как предполагается, частично опираются на факты, в подробностях повторяют мифы средств массовой информации. Уверен, что вы понимаете, о чем я говорю. У капитана команды семейные проблемы, и он не может по-настоящему сконцентрироваться на полете. Второй пилот — скрытый алкоголик, который постоянно отлучается, чтобы незаметно глотнуть из своей фляги. Старшая стюардесса — нимфоманка, получившая это место только благодаря налоговым инспекторам. У авиадиспетчера проблемы с наркотиками. Один из пассажиров — террорист, и он заложил в самолет бомбу. Другая пассажирка — на восьмом месяце беременности и вот-вот родит.

Третий пассажир, как обнаружилось, страдает от весьма заразной болезни, и если он не получит нужных медикаментов, то все западное сообщество будет инфицировано. Аэропорт прибытия самолета, как и все другие аэропорты в радиусе 800 км, окутан густым туманом, а приборы показывают протечку в топливном баке. В этот момент выходит из строя двигатель номер один, а несколькими минутами позже — двигатель номер два. И в довершение всего перестает действовать гидравлика, а шасси самолета не удается выпустить.