Роберт Пул - Максимум. Как достичь личного совершенства с помощью современных научных открытий

У всех их есть общие черты. Во-первых, в таких областях всегда существуют объективные (например, победа или поражение в шахматном турнире или гонках) или не совсем объективные (оценка жюри) способы оценки деятельности. Без четкого определения критериев успешности очень сложно, а порой и невозможно разработать эффективные методы обучения. Если неизвестно, к чему стремиться, то и как это делать, тоже непонятно.

Во-вторых, во всех этих областях царит жесткая конкуренция, вынуждающая постоянно совершенствовать свои навыки. В-третьих, эти навыки оттачивались десятилетиями или даже столетиями и для них существует устоявшаяся «школа». И наконец, в-четвертых, в таких сферах учителями и менторами выступают сами исполнители, которые со временем вырабатывают свои подходы для постепенного развития навыков. Совершенствование учебных методик и навыков идут рука об руку – развитие первых приводит к новым достижениям, которые в свою очередь стимулируют появление инновационных образовательных подходов. Такое взаимосвязанное развитие всегда идет путем проб и ошибок, когда практикующие специалисты на собственном опыте придумывают новые способы для совершенствования, отбрасывая неподходящие и оставляя удачные варианты.

Наиболее типичная в этом плане область – музыка, а именно обучение игре на скрипке или фортепиано. Здесь присутствует и высокая конкуренция, и отработанные веками методики обучения. Кроме того, чтобы встать в один ряд с лучшими исполнителями мира, и скрипачам и пианистам требуется 20 и более лет постоянной практики.

Короче говоря, на этом примере удобнее и проще всего изучать феномен выдающихся исполнителей. К моей большой удаче, завершив свое исследование возможностей человеческой памяти, я обратил внимание именно на способности музыкантов.

Осенью 1987 года я начал работать в Институте развития человека имени Макса Планка. Закончив работу со Стивом Фалуном, я какое-то время занимался исследованиями памяти в других областях, например у официантов, которые запоминают множество заказов, даже их не записывая, или актеров, которые заучивают роли [41]. Я изучал мысленные образы, которые все эти люди разработали, чтобы улучшить свою память, однако вскоре наткнулся на препятствие: все они были «любителями», то есть не имели формального актерского или «официантского» образования, и развивали свои способности по наитию. Меня же интересовало, чего можно добиться с помощью четкой и строгой методики. Перебравшись в Берлин, я наконец получил возможность узнать ответ на этот вопрос, развернув исследование профессиональных музыкантов.

Большую роль в этом сыграла географическая близость Института Макса Планка к Берлинскому университету искусств, в котором учились 360 студентов четырех колледжей – изящных искусств, дизайна, исполнительских искусств, музыки. Уровень образования в последнем колледже оценивался особенно высоко. В число его выпускников входили дирижеры Отто Клемперер и Бруно Вальтер – известнейшие дирижеры XX века, а также композитор Курт Вайль, автор музыки к «Трехгрошовой опере» и знаменитой композиции «Баллада о Мэкки-Ноже» ( Mack the Knife ). Колледж год за годом выпускал в свет лучших в стране и мире пианистов, скрипачей, композиторов, дирижеров и других музыкантов.

В Институте Макса Планка я работал с двумя коллегами: Ральфом Крампом, студентом последнего курса, и постдоком Клеменс Теш-Рёмер. Втроем мы решили заняться изучением феномена успешности у музыкантов. Изначально мы думали сосредоточить свое внимание на мотивации, в частности, я хотел узнать, влияет ли мотивированность студентов на то, как долго и насколько успешно они занимаются.

В рамках нашего исследования мы изучали студентов скрипичного отделения: колледж был особенно славен своими скрипачами, и из нынешних выпускников через 10–20 лет наверняка выросли бы лучшие скрипачи мира. Разумеется, это можно было сказать не обо всех, ведь в колледже учились как хорошие, так и отличные и превосходные музыканты, что, кстати, позволило нам сравнить степень их мотивации и их достижения.

Для начала мы попросили преподавателей колледжа составить список студентов, которые, по их мнению, могли в будущем стать всемирно известными солистами, то есть лучшими из лучших. На каждом курсе были такие «звезды», своими способностями затмевавшие менее заметных учеников. В итоге мы получили список из четырнадцати имен. Для трех из них немецкий не был родным языком (что ограничивало наши возможности), а одна была беременна и не могла заниматься в полную силу. В конце концов у нас осталось 10 человек – 7 женщин и 3 мужчин. Кроме того, преподаватели назвали нам и просто отличных студентов, которых, однако, не считали будущими суперзвездами скрипичной сцены. Из них мы также отобрали десятерых человек того же пола и возраста, что и участники первой группы. Наконец, была у нас и третья группа, которая состояла также из 10 человек того же пола и возраста, которых преподаватели оценивали не столь высоко. В будущем их, вероятнее всего, ждала карьера учителей музыки: студенты этой группы были гораздо способнее среднего человека, однако не дотягивали до уровня скрипачей первой и второй групп. Многие из таких будущих учителей безуспешно пытались пробиться в программу обучения, предназначенную для будущих солистов, однако в итоге отступились. Они и составили нашу «хорошую» группу. Набрав группы «хорошистов», «отличников» и «лучших из лучших», мы смогли приступить к их изучению [42].