Павел Таранов - Секреты поведения людей

Обратимся к сфере семейных отношений. Убедимся, что закон действует, и действует без сбоев.

Попросите мужа (жену) оказать вам какую-нибудь услугу. Едва он отправится выполнять просьбу, тут же, не давая опомниться, обратитесь с новым поручением. Поскольку супруг не может выполнить эти просьбы одновременно, победа вам практически обеспечена. Если он предпочтет сперва довести до конца первое дело, то вы вправе упрекнуть его в невнимании к вашей второй просьбе, и наоборот. В том случае, если супруг вздумает рассердиться, не упустите возможности кратко и грустно заметить, что в последнее время он стал очень раздражительным.

Скажите или сделайте что-нибудь такое, что муж (жена) может с равным основанием воспринять как в шутку, так и всерьез. Теперь, в зависимости от реакции, обвините его в стремлении превратить в шутку серьезные вещи либо, наоборот, в отсутствии чувства юмора.

Попросите мужа (жену) прочитать то, что написано выше, утверждая, что там в точности воспроизведено его обычное поведение по отношению к вам. Если случится почти невероятное и супруг скажет, что вы совершенно правы, то тем самым он раз и навсегда признает, что вероломно манипулирует вашими чувствами. Если же, что гораздо реальнее, он категорически отвергнет ваши инсинуации, победа все равно за вами. Ведь всегда остается возможность показать ему, что своим стремлением опровергнуть очевидное он только что вновь проделал с вами "это"!

Все подобное можно дополнить системой, позволяющей ставить под сомнение любой полученный ответ. Требуя все новых и новых подтверждений, удается перевести беседу на более высокий уровень абстракции. Здесь весьма полезен опыт, описанный в книге Р. Ланга "Ты меня любишь?", где, в частности, приводятся примеры, которые по праву могут считаться шедеврами дискуссий такого рода. Во многих примерах решающую роль играет использование слова "правда":

— Ты меня любишь?

— Люблю,

— Правда любишь?

— Правда люблю.

— Правда-правда?

Далее, по всей видимости, следует то, что американский драматург Олби в своей пьесе "Кто боится Вирджинии Вульф?" назвал "лесными звуками" — вопли, рычание и прочие свидетельства полного озверения.

"Не быть не раздвоенными в чувствах людям не дано. Это нормальное их состояние: когда, они клянутся — лукавят, обманывают, когда они любят — увлекаться другими, изменять, млеть от истомы «чужих» наслаждений; когда они отваживаются тянуться к бессилию и обвиваться лазейками.

Двойной стандарт прирожденной морали услаждает человека приятно покалывающим ощущением. Он заключает в себя всю палитру градаций цветовых измерений души и переливов ее света.

Посмотрите, в каком великолепном образе трактует этот аспект классическая индийская лирика в лице Калидасы (поэта V века).

Такой двуплановой морали нужно побаиваться, знать и упреждать ее. С ней следует сжиться, она неизбежна.

Но в сообществе мы сталкиваемся, живя, еще и с нормативной кодексовой моралью. Вот ее-то амфиболичность будет пострашнее. И не дай Бог испытать на себе или попытаться кому-то противостоять, если такое идет «рукотворно» от нас, когда обе морали — случись так переплетутся воедино.

— Амбивалентная нравственность не просто «раздваивает» человека, но она убивает в нем основу всей последующей «человечности» подобно тому, как разорванная купюра дает лишь видимость двух бумажек, а на деле уничтожается ее возможность быть покупательным средством.

Послушаем на этот счет неравнодушного англичанина Герберта Спенсера (1820–1903):

"Альтруистические чувства возможны не иначе как на основании симпатии. Под симпатией следует разуметь способности воспроизводить в своем уме чужую душевную жизнь, чужие удовольствия и страдания, наблюдая внешние телесные проявления их и вспоминая свои аналогичные переживания. Развитие симпатических чувств задерживается, пока человеческие общества находятся во вражде друг с другом, не перешли еще к чисто промышленной организации, но сохраняют военный строй или переходный военно-промышленный строй. В таких обществах одновременно действуют два противоположных друг другу кодекса морали: один в отношении своих сограждан, другой в отношении к враждебному государству: "Ненавидь и губи своих собратьев-людей, раздается повеление в эту минуту; люби своих собратьев-людей и оказывай им всякую помощь, слышится новое повеление в следующую минуту. Пускай в ход все средства для обмана, говорит один кодекс; будь правдив и верен в слове и в деле, говорит другой кодекс" и т. д.".