Бенджамин Колодзин: Как жить после психической травмы

Для большого внутреннего труда требуется честность, терпение и смелость. Но только он может снять с вас тяжелое бремя, возродить цель жизни и вернуть любовь.

Однажды в группе, с которой я работал, был задан вопрос. Его задал ветеран, впервые за многие годы начавший рассказывать о своих военных воспоминаниях и опризраках прошлогоп. Снова и снова переживая волны гнева, жалости, стыда и горя, он выбился из сил. Вопрос его был совсем простым: оСколько? Сколько вот так продолжать, чтобы стало легче?п

Другой ветеран - очень опытный и очень добрый человек, мой главный помощник в создании групп поддержки, Д. К. Хатчинсон ответил ему: оПока не устанешьп.

Эта простая фраза содержит главную идею опримирения с призраками прошлогоп. Поскольку то, что было, не изменить, единственное место, где могут произойти перемены - это душа человека, его отношение к прошлому. Для этого необходимо в первую очередь изменить свое отношение к жизни вообще - оустатьп держаться за старую привычку обвинять других и себя в случившемся, отказаться от стереотипа, на котором вы озациклилисьп.

Человек, запутавшийся в неразрешимых с виду проблемах, может освободиться только одним способом - не отождествлять себя с тем, у кого есть эти проблемы, перестать им быть,

Чтобы исцелиться, нужно уметь по-новому взглянуть на смысл того, что было раньше, того, что происходит сейчас, и того, что может случиться в будущем. Когда мы находим этот новый смысл, он до такой степени меняет наше самоощущение, что вслед за этим и наши взаимоотношения с миром становятся совершенно другими.

И тогда мы можем смело сказать, что больше не отождествляем себя с тем, у кого были эти мучительные и неразрешимые проблемы, что отот человекп устал от своего прежнего отношения к миру и нашел в своей жизни новый смысл, который и позволил ему измениться к лучшему.

10. Труд, приносящий самоуважение.

Наше уважение к кому-либо означает, что мы высоко ставим личность этого человека. Мы прислушиваемся к его точке зрения. Мы считаем его жизнь драгоценной. Если же мы находим человека недостойным нашего уважения, то ведем себя иначе: его точку зрения всеми силами игнорируем, а жизнь его не ценим.

Очень важны те критерии, которыми мы определяем, стоит или не стоит данного человека уважать: от них зависит наше отношение к окружающим людям.

Война - очень яркий, доведенный до крайности пример того, как целые нации проявляют активное неуважение к правам друг друга: как только принято решение о начале войны, противная сторона объявляется оврагомп и более не воспринимается как полноценная, подобная нам часть человечества. Мы не желаем считаться ос нимип, не признаем их точку зрения и не ценим их жизнь. Неуважение выплескивается, и неизбежным результатом бывает боль и страдание. Для тех, кто видел войну и другие немыслимые трагедии, человеческая способность не уважать себе подобных кажется куда более реальной и ощутимой, чем способность к уважению. Вот как, к примеру, выразил эту мысль один знакомый мне вьетнамский ветеран: оЯ видел гибель друзей и хладнокровный подсчет потерь, словно после футбольного матча; мне долго морочили голову призывом оубивать красных во имя Христап, а по возвращении я узнал, что о войне говорили и писали сплошную ложь; врачи лишь пичкали меня таблетками и советовали обыть как всеп. Как мне после этого найти хотя бы что-то достойное уважения?п

Уважение к человеку, идеалу или чему угодно еще возникает, когда оно связано с чем-то для нас важным, ценным и любимым. Чувство уважения очень трудно сохранить в обстановке, где тотальное неуважение стало скорее правилом, чем исключением, и чем дольше находишься в такой обстановке, тем труднее дается уважение.

Неуважение - тончайший психологический инструмент, позволяющий всякого, чьи потребности нам удобнее игнорировать, лишать права считаться человеком. По мере практики и при отсутствии альтернатив, эта психологическая установка легко закрепляется в привычку.

Когда мы уважаем кого-то, от нас исходят сигналы о том, что мы высоко ценим само его существование. Этот человек (или группа, или нация), видя наше доброе отношение, постепенно понимает уважительность наших намерений. Напротив, выказывая кому-то неуважение. мы посылаем сигналы, что человек (группа, нация) не такой, как надо, и мы вправе осуждать или перевоспитывать его. Такие заявления ставят под угрозу свободу людей (группы, нации), оставаться такими, какие они есть. Поэтому нас начинают бояться.