Жак Лакан - Телевидение

Благодаря Фрейду мы знаем, что фраза «я ее не люблю» разворачивается в целую серию отголосков.

На самом деле именно способность любого означающего, от фонемы до фразы, послужить в качестве зашифрованного («персонального», как говорили по радио во время войны) послания и позволяет ему выступать в качестве самостоя-

тельного объекта; именно эта способность и обнаруживает, что не что иное, как означающее ответственно за то, что в мире, в мире говорящего существа,[[Достаточно ли одного означающего, чтобы обосновать означающее "Единое"?]] имеется что-то наподобие Единого, или элемента, — того, что греки называли.

То, что обнаружил в бессознательном Фрейд, — и я не нашел в данный момент ничего лучшего, как призвать обратиться к самим текстам его, чтобы в моей правоте убедиться, — не имеет ничего общего с наблюдением, будто всему, что мы знаем, можно, ссылаясь на испокон веку присущее глаголу «познать» метафорическое значение (вот оно, русло смысла, которое эксплуатировал Юнг!), придать в общем и целом сексуальный смысл. Только Реальное позволяет действительно развязать тот узел, из которого состоит симптом, — узел означающих. [[]] Глаголы вязать и развязывать не следует здесь воспринимать как метафоры — я говорю о тех узлах, что реально сплетаются в цепочку означающей материи.

Ибо цепочки эти суть не цепочки смысла, а цепочки блажи, блаженства, наслаждения — говорите как хотите,

пользуясь той двусмысленностью, которая и является для означающего законом.

Я полагаю, что средству, по праву именуемому психоанализом, мне удалось придать, вопреки царящей в нем сегодня неразберихе, новую значимость.

Психологи, психотерапевты, психиатры, другие работники, занятые в сфере охраны психического здоровья, — люди эти всерьез, без всяких поблажек взвалили на свои плечи все страдание и убожество мира. Чем же занят тем временем психоаналитик?

Совершенно ясно, что взвалить на свои плечи, как выразились Вы, страдание и убожество, значит включиться тем самым в дискурс, который их обусловливает, даже если делается это исключительно для того, чтобы выразить против них свой протест.[[]]

Уже одно то, что я это говорю, задает для

меня некоторую позицию, которую иные расценят как осуждение политики. Что, на мой взгляд, для кого бы то ни было совершенно исключено.

Впрочем, все занятые в сфере психиатрии люди — все те, кто несут упомянутое Вами бремя, — должны не протестовать, а сотрудничать. Что они как раз и делают, отдают они себе в том отчет или нет.

Сколь легко — возражаю я, без труда обращая доводы моих противников против них самих, — сколь легко воспользоваться идеей дискурса, чтобы свести суждение к обусловившим его обстоятельствам! Поразительно то, что лучшего возражения против меня у них не нашлось: это, мол, интеллектуализм! Когда нужно разобраться, кто прав, аргумент этот не имеет силы.

Тем более что, связывая это страдание и убожество с дискурсом капитализма, я как раз этот последний и разоблачаю.

Хочу, правда, заметить, что делать это всерьез я не могу — ведь разоблачая капитализм, я укрепляю его, ибо тем самым я его морализую, можно сказать, совершенствую.

Позвольте сделать одно замечание. Я вовсе не строю свою идею дискурса на вне-существовании бессознательного. Напротив, расположение бессознательного задается для меня тем, что существует оно лишь постольку, поскольку вне-существует дискурсу.

Вы и сами прекрасно это понимаете: [[Бессознательное во фрейдовском смысле сушествует лишь постольку, поскольку оно вне-существует аналштическому дискурсу,]] не случайно из замысла, в тщетном покушении осуществить который я Вам признался, вы исключили вопрос о будущем психоанализа.

Бессознательное существует, лишь вне-существуя дискурсу, — тем более что и заявляет-то оно о себе с полной ясностью лишь в дискурсе истерика, тогда как в других местах это всего лишь прививка — даже, как ни удивительно покажется это на первый взгляд, в дискурсе аналитика, где его всего-навсего культивируют.

К слову, подразумевает ли понятие бессознательного, [[.хотя выслуишивали его и прежде, но в качестве чего-то иного.]] что его кто-то выслушивает? По-моему, да. Но помимо дискурса, которому бессознательное вне-существует, оценка его в качестве знания, которое не думает, не рассчитывает и не судит, им самим отнюдь не подразумевается — что не мешает ему (во время сна, например) работать. Это, можно сказать,[[Это знание, которое работает]] и есть тот идеальный работник, которого Маркс представляет эдаким венцом капиталистической экономики — в надежде, что он возьмет на себя дискурс господина, как это, хотя и в самой неожиданной форме, действительно и произошло. Там,[[.без господина-S2//S1]] где речь идет о дискурсе, нередко имеют место сюрпризы — больше того, в этом-то бессознательное и дает как раз о себе знать.