Елена Кабанова - Домашняя дипломатия, или Как установить отношения между родителями и детьми

Авторы этой книги помогут читателям понять: какие именнозакономерности время от времени перекраивают наше мышление и каким образомчеловеку, которого еще не перекроило, наладить полноценное общение с прошедшим полную обработку.

Начнем с той самой линии обороны, которая отчуждает не только родителей от детей, но и вообще одного человека от другого – с психологической защиты, нарастающей поверх нашего сознания в ходе общения с кем бы то ни было, с врагом или с другом, с ближним или с дальним. Психологическая защита — это огромная энергия, способная оградить человека от себя самого. Для формирования подобного ограждения требуется один только… страх. А уж этого добра в нашей жизни хватает. Итак, что происходит с нами (и с ними, кого бы мы ни имели в виду), когда мы начинаем бояться?

Первое проявление страха – агрессия. Вероятно, наш читатель не раз испытывал на себе влияние агрессии – как извне, со стороны своего круга общения, так и изнутри, от собственного «Я» [1] «Я» («Эго») – в психоаналитической теории часть психического аппарата, которая служит посредником между личностью и реальностью. В отличие от хаотического «Оно» «Я» имеет строгую организацию. Главная функция «Я» – восприятие реальности и адаптация к ней. Различные задачи этого комплекса в центре человеческого сознания состоят и в том, чтобы обеспечивать самовосприятие и самосознание, контролировать двигательную функцию, использовать механизмы тревоги и принципы реальности для самосохранения личности. «Я» превращает первичный психический процесс «Оно» во вторичный, включающий память и логическое мышление и т.п. Вторичный процесс регулирует разрядку инстинктивных требований с помощью логического мышления. . Или «Оно» [2] «Оно» («Ид») - психическое бессознательное, которое подчиняется первичному психическому процессу. По законам первичного психического процесса происходит мышление в детстве, в сновидениях, а также мобилизуется и реагирует либидо или агрессия, заключенные в подсознании. Основные особенности первичного процесса: стремление к немедленной реакции, к разрядке инстинктивной энергии («здесь и теперь удовлетворение»); крайняя мобильность действий, замещающих разрядку, чтобы, наконец, достигнуть равновесия. , если быть точным и следовать терминологии фрейдизма. Главное достоинство реакции, на которую способно психическое бессознательное – это скорость. И даже скоропалительность. Инстинкты, из которых складывается содержание «Оно», по сути своей не рассчитаны на вариативность – ведь природа не слишком богата вариантами взаимоотношений между живыми существами. Поэтому и выбор в принципе невелик – беги или дерись.

Эволюция опробовала такой подход на сотнях тысяч видов существ и нашла его весьма удачным. Ведь у копытного животного никогда нет времени на рассуждения и далеко идущие выводы типа: «По реке плывет… нечего хихикать! Плывет нечто коричневое и шероховатое. Предположим, это бревно. А вдруг крокодил? От крокодила необходимо убежать, попарно переставляя ноги с максимальной скоростью. Однако ощущается большая потребность в жидкости, дефицит которой в моем организме достиг непозволительно высокого уровня. Возможно, мне следует остаться у водопоя и посмотреть: если объект станет двигаться против течения, следовательно, он не является бревном. Но остается вероятность, что передо мной лодка, а в ней — тот самый сумасшедший гринго, который шляется по джунглям и кормит всех встреченных зверушек белыми булками с йодированной солью. В то же время гринго, раздавший всю хлеб–соль, может проголодаться. Он меньше крокодила, но…» Да пока вы читали весь этот бред сивой кобылы, пардон, внутренний монолог антилопы гну, крокодил или гринго уже бы позавтракали столь высокомудрой особью. Значит, надо было удирать, «попарно переставляя ноги», без всяких монологов. И потерпеть дефицит жидкости в организме до другого случая напиться.

Но, если речь идет не об Иванушке, который, как известно, не утерпел–таки — последовал дурным инстинктам, напился и в состоянии козленочка был приведен в обезьянник, хомо сапиенс выработал иной способ реагирования на раздражители – в том числе и на опасность. Видимо, все началось с того, что большей части человечества эволюция отказала в безупречно чувствительном сенсорном аппарате и четко действующих рефлексах. Мы плохо видим, слышим еще хуже, даже сильные запахи ощущаем на расстоянии всего лишь 5–10 метров, к тому же, прежде чем принять решение, трепетно вглядываемся в речную гладь и ведем с собой долгие утомительные разговоры. Инстинктивное поведение, выработанное и отшлифованное матушкой–природой, у нас подавлено и перекрыто поведением интеллектуальным. Хотя, если рассмотреть проблему до мелочей, подчас возникает сомнение: да есть ли между воздействием природы и интеллекта на наше сознание принципиальнаяразница?