В. Кондрашов - Все о гипнозе

Главная загадка гипноза в том, что погруженный в это состояние человек, казалось бы, напрочь отрешенный от всего окружающего, спокойно-безразличный к сильнейшим воздействиям (вплоть до боли от ран и ожогов), проявляет поразительную тонкую восприимчивость лишь к одному – к влияниям, оказываемым на него тем, кто погрузил его в гипноз, – к голосу, словам, жестам гипнотизирующего. Разгадка, считал Павлов, в том, что гипноз – это частичный сон, при котором среди моря залитых торможением спящих нервных клеток мозга остается небольшой островок клеток бодрствующих, возбужденных, настроенных на восприятие определенного раздражителя. Создается такой вид сна особыми искусственными условиями. Например, при гипнотизации испытуемого просят фиксировать немигающий взгляд на блестящий шарик. В этом случае в зрительном анализаторе коры головного мозга нейроны, которые реагируют на данный длительно действующий внешний раздражитель (блестящий шарик), устают, истощаются и переходят в тормозное состояние. Таким образом, в зрительном анализаторе коры головного мозга возникает процесс торможения, который, распространяясь (иррадируя) на соседние участки мозга, вызывает гипнотический сон.

При действии на слуховой анализатор пользуются различными монотонными звуковыми раздражителями. Это может быть звук метронома или монотонный голос гипнотизера. Все звуковые раздражители, если они длительно действуют, истощают нервные клетки слухового анализатора испытуемого, вызывая в них процесс охранительного торможения, что влечет за собою возникновение «частичного», т. е. гипнотического, сна.

Для вызывания гипнотического сна через кожный анализатор пользуются воздействием через кожу в виде своеобразного массажа. Равномерно и ритмично поглаживая кожу испытуемого своей теплой рукой, гипнотизер возбуждает кожные рецепторы, от которых в кору головного мозга идет поток импульсов, постепенно истощающих нервные клетки кожного анализатора, что и вызывает процесс торможения, а иррадиация этого тормозного процесса, как и в предыдущих случаях, ведет к возникновению искусственно вызванного – гипнотического сна.

Наряду с раздражителями, указанными выше, благоприятствующими засыпанию, всегда имеется и такой, который оказывает противоположное действие, – сохраняет и поддерживает очаг возбуждения, или, как его назвал Павлов, «сторожевой пункт». У человека, погруженного в гипноз, этот пункт всегда «настроен» на голос того человека, который вызвал у него это состояние. Это явление стали называть – гипнотический раппорт, или избирательный контакт между гипнотизером и загипнотизированным.

Развернутый анализ физиологических процессов, лежащих в основе гипнотического внушения, И. П. Павлов дал уже в 1927 году в последней главе «Лекций о работе больших полушарий головного мозга». Он писал: «Среди гипнотических явлений у человека привлекает к себе – и законно – особенное внимание так называемое внушение. Как понимать его физиологически? Конечно, слово для человека есть такой же реальный условный раздражитель, как и все остальные, общие у него с животными, но вместе с тем и такой многообещающий, как никакие другие, не идущий в этом отношении ни в какое количественное и качественное сравнение с условными раздражителями животных. Слово, благодаря всей предшествующей жизни взрослого человека, связано со всеми внешними и внутренними раздражениями, приходящими в большие полушария, все их заменит и потому может вызывать все те действия, реакции организма, которые обусловливают те раздражения. Таким образом, внушение есть наиболее упрощенный типичнейший условный рефлекс человека. Слово того, кто начинает гипнотизировать данного субъекта при известной степени развивающегося в коре полушарий торможения, концентрируя по общему закону раздражение в определенном узком районе, вызывает вместе с тем, естественно, глубокое внешнее торможение (как только что в указанном моем собственном случае) во всей остальной массе полушарий и тем самым исключает какое-либо конкурирующее воздействие всех других наличных и старых следов раздражении. Отсюда большая, почти неодолимая сила внушения как раздражителя во время гипноза, и даже после него. Слово и потом, после гипноза удерживает свое действие, оставаясь независимым от других раздражителей, неприкосновенное для них, как в момент его первоначального приложения к коре, не бывшее с ними в связи.