Р Лэнг - Расколотое 'Я'

Многие психиатры сегодня становятся более осторожными при принятии такой отправной точки. Но чем можно ее заменить?

Проясняя новый взгляд на шизофрению, мы могли бы вспомнить о шести слепцах и слоне: один дотрагивается до его туловища и говорит, что это стена, другой дотрагивается до уха и говорит, что это опахало, еще один дотрагивается до ноги и говорит, что это колонна, и т. д. Проблема заключается в отборе образцов, и ошибкой является неосторожная экстраполяция.

Раньше при отборе образцов поведения шизофреника применялся метод клинического обследования. Вот пример такого рода исследования, проведенного на рубеже веков. Это дословный отчет немецкого психиатра Эмиля Крепелина.

"Господа, случаи, которые я предлагаю вам, весьма любопытны. Первой вы увидите служанку двадцати четырех лет, облик которой выдает сильное истощение. Несмотря ни на что пациентка постоянно находится в движении, делая по нескольку шагов то вперед, то назад; она заплетает косы, распущенные за минуту до этого. При попытке остановить ее мы сталкиваемся с неожиданно сильным сопротивлением: если я встаю перед ней, выставив руки, чтобы остановить ее, и если она не может меня обойти, она внезапно нагибается и проскакивает у меня под рукой, чтобы продолжить свой путь. Если ее крепко держать, то обычно грубые, невыразительные черты ее лица искажаются и она начинает плакать до тех пор, пока ее не отпускают. Мы также заметили, что она держит кусок хлеба в левой руке так, что его совершенно невозможно у нее отнять. Пациентка почти не обращает внимания на окружающую обстановку, если ее оставляют одну. Если вы колете ее иголкой в лоб, она не моргает и не отворачивается и оставляет иголку торчать изо лба, что не мешает ей неустанно ходить взад-вперед наподобие хищной птицы. На вопросы она почти ничего не отвечает, а только трясет головой. Но время от времени она причитает: "О Боже! О Боже! О мамочка! О мамочка!", всегда точно повторяя одни и те же фразы" [25].

Вот мужчина и девушка. Если мы смотрим на ситуацию с точки зрения Крепелина, все -на месте. Он -здоров, она -больна; он -рационален, она -иррациональна. Из этого следует взгляд на действия пациентки вне контекста ситуации, какой она ее переживает. Но если мы возьмем действия Крепелина (выделенные в цитате) -он пытается ее остановить, стоит перед ней, выставив вперед руки, пытается вырвать у нее из руки кусок хлеба, втыкает ей в лоб иголку и т. п.- вне контекста ситуации, переживаемой и определяемой им, то насколько необычными они являются!

Характер взаимодействия между психиатром и пациентом таков, что если вырвать из контекста роль пациента, как это сделано в клиническом описании, то она может показаться очень странной. И вместе с тем роль психиатра служит пробным камнем для определения нормальности с точки зрения здравого смысла. Психиатр, психически здоровый ipso facto, показывает, что пациент не вступает с ним в контакт. Тот факт, что он не вступает в контакт с пациентом, показывает, что что-то не в порядке с пациентом, а не с психиатром.

Но если перестать отождествлять себя с клиническим положением и взглянуть на пару "психиатр-пациент" без подобных предположений, то будет трудно поддержать такой наивный взгляд на ситуацию.

Психиатры уделяют очень мало внимания переживанию пациента. Даже в психоанализе существует постоянная тенденция предполагать, что шизофренические переживания суть нечто нереальное и необоснованное; в них можно найти смысл, лишь их истолковывая; без истолкования пациент остается в мире заблуждений и самообмана. Американский психиатр Каплан в предисловии к своему великолепному собранию собственных отчетов психически больных о своих переживаниях очень справедливо пишет:

"Имея все преимущества на своей стороне, он (психиатр или психоаналитик) пробирается сквозь увертки и оговорки пациента и выводит их на свет разума и прозрения. При такой встрече между психиатром и пациентом усилия первого связаны с наукой и медициной, с пониманием и заботой. Переживаемое пациентом связано с болезнью и ирреальностью, с извращениями и искажениями. Процесс психотерапии состоит по большей части в замене ложных субъективных взглядов пациента на объективные взгляды психиатра. Но сущность такой концепции заключается в том, что психиатр понимает, что происходит, а пациент - нет" [23].

Г. С. Салливан обычно говорил молодым психиатрам, приходящим работать вместе с ним: "Я хочу, чтобы вы запомнили -при существующем состоянии нашего общества пациент -прав, а вы -не правы". Это возмутительное упрощение. Я привожу его, чтобы освободиться от любых навязчивых идей, состоящих в том, что психиатр прав, а пациент -не прав. Однако я думаю, что в отношении внутреннего мира можно большему поучиться у шизофреников психиатрам, чем пациентам -у психиатров.