Ричард Бендлер - Из лягушек – в принцы (Вводный курс НЛП тренинга)

Вы можете так же использовать эту информацию, чтобы прервать процесс оценивания опыта. Все вы сознаете визуальные опыты, и видите, что происходит когда их создают. (Он поднимет руки над головой наподобие арки и помахивает ими). Мой жест разрушает все ваши картины взятые из воздуха, правда? Тысячу раз в жизни вы задавали кому -либо вопрос и вам отвечали: «Хм, давайте посмотрим и обращались внутрь себя создавая визуальные образы. Когда человек поступает таким образом, он не может в то же время реагировать на внешние, давайте представим себе, что мы оппоненты на конференции или на производственном собрании. Я начинаю говорить и стараюсь построить свое изложение и настроить себя так, чтобы вы поняли меня. После того, как я выложил вам уже определенный кусок информации в какой то момент вы начинаете оценивать свои ощущения от происходящего. Вы смотрите вверх и начинаете визуализировать или смотрите вниз и начинаете что-то говорить себе, или уделяете внимание вашим кинестетическим ощущениям. Какое бы внутренне состояние не было, важно, чтобы я сделал паузу и дал вам время для оценки информации. Если же я взял слишком быстрый темп и в этот момент продолжаю говорить что этим только запутываю вас раздражая.

Часто же происходит следующее, я замечаю что вы смотрите в сторону и думаю, что ваше внимание отвлеклось или что вы меня избегаете. Моя типичная реакция в стрессе, созданными условиями конференции – это ускорение темпа речи, увеличение объема представления информации поскольку я хочу заставить вас быть внимательными и в конце концов доказать свое. Вы же реагируете так, как будто на вас нападают, потому, что я не разрешаю вам понять о чем говорю

– просто не даю на это время. Вы в конце концов запутываетесь и ничего не понимаете в содержании. Если на конференции я являюсь председателем, то я могу заметить тот момент, когда слушатель начинает оценивать информацию и прервать или отвлечь докладчика в этот момент. Это дает слушателю время для поиска смысла того, что происходит, и для принятия решения о том согласен он или нет.

Другой пример: Если вы знаете о том, каковы ведущие и репрезентативные системы у данного человека вы можете строить сообщения так, что он не сможет сопротивляться. «Можете ли увидеть, что вы изменяетесь к лучшему? По мере того, как вы увидите себя в этом процессе, ощущаете ли вы уверенность в себе и говорите ли себе, что все идет на лад? « Если у вас преобладает стратегия построения визуальных образов на которые вы реагируете чувствами, затем следует вербальный комментарий, то при таком построении фразы вы сможете сопротивляться.

Однажды я преподавал математику в Калифорнийском университете, и преподавал в математике не искушенным. Закончилось все это тем, что я начал преподавать математику как второй язык. Студентами моими были филологи. Я обнаружил общий уровень анализа языковых и математических систем. Таким образом, вместо того, чтобы учить их математике с точки зрения математика, я просто использовал доступные им понятия перевода с языка на язык, и трактовал математические символы как слова. Так же, как в языке существуют хорошо сформированные предложения, так и в математике существуют хорошо сформированные последовательности символов. Я сделал так, чтобы весь мой отход соответствовал их модели мира, а не требовал от них достаточной гибкости, необходимой для того, чтоб они присоединились к моей модели мира.

Когда вы поступаете таким образом, то даете своим ученикам преимущества, которые заключаются в том, что вы подаете материал в наиболее достаточном для них виде. Но тем самым вы оказываете им в тоже время и плохую услугу, поддерживая ригидные стереотипы учебной деятельности. Тут важно понимать результаты тех выборов которые вы даете, формируя и подавая материал определенным образом. Если вы хотите при нести им настоящую пользу то, присоединившись к их модели надо наложить на нее другую модель, чтобы расширить их возможности к обучению.

Если вы обладаете подобной сенситивностью и способностями, то вы незаурядный учитель. Если вы сможете дать им соответствующий опыт, то они будут иметь две стратегии обучения. Теперь они могут пойти к другому учителю недостаточно чувствительному к коммуникативным процессам но, являясь теперь благодаря этим стратегиям достаточно гибкими они смогут приспособиться и к этому способу обучения. Множество школьников не успевают именно потому что имеет место несовпадения первичных репрезентативных систем у учебника и учителя. Если ни ученик, не учитель не являются достаточно гибкими, чтобы приспособиться, обучение не происходит. Зная теперь то, что мы знаем о репрезентативных системах, мы можем понять, почему ученик, который весь год числился в отстающих, на будущий год, у другого учителя успевает нормально, и почему ученик может хорошо успевать по физике и математике – а очень плохо – по истории и литературе.