Диля Еникеева - ОДИНОКАЯ.NET!

Донжуан: “Забудь о плохом, помни обо мне только хорошее!”

Д.Е.

Тане стукнуло уже тридцать, а ничего не изменилось. Она мечтала о ребенке, но Валерий и слышать об этом не хотел, и ей пришлось сделать три аборта. Потом он решительно заявил, что ей нужно поставить внутриматочную спираль, ему надоело каждый раз “отстегивать” на аборт, а секс с презервативом он терпеть не мог. Таня попробовала возражать, что нерожавшей женщине не поставят спираль, но Валеру это не остановило. “Не дрейфь, малыш! Деньги решают все. Врача я найду. В любом случае одна спираль обойдется дешевле нескольких абортов”.

Узнав о том, что Таня намерена поставить спираль, ее мать возмутилась. Она и раньше постоянно пилила Таню, что зря она держится за Валерия, он ей просто голову морочит. Ему удобно иметь приходящую домработницу и безотказную любовницу. Наверняка он не собирается на ней жениться. Если бы хотел - давно бы женился. Тане уже четвертый десяток, а у нее ни семьи, ни детей, лишь любовник-летун. Она твердила дочери, что у Валеры наверняка есть другие женщины, но Таня не верила. Однако в скором времени ей пришлось в этом убедиться.

Однажды, когда в очередной раз Валера “соскучился” и позвал ее к себе, а как потом с грустью признавалась себе Таня, его приглашения на “свидание” обычно зависели от степени наполненности бака с грязным бельем, загрязненности квартиры и пустоты в холодильнике, - она услышала, что Валера в комнате с кем-то говорит по телефону. Таня в это время стряпала на кухне. По его ласковому тону она сразу поняла, что он говорит с женщиной. И вдруг прозвучало: “Мой малыш...” Это уже было последней каплей. Таня была уверена, что это ласковое прозвище предназначено ей одной.

Ловелас о себе: “Некоторые рождаются в рубашке, а я без трусов!”

Д.Е.

Они долго и бурно выясняли отношения. Валерий, как всегда, отпирался - якобы он разговаривал не с женщиной, а с приятелем, и в разговоре упомянул именно ее, Таню, что-то вроде: “Мой малыш готовит мне изысканный ужин”. Это была наглая ложь, Таня слышала совсем другу фразу, но так и не сумела его изобличить. Он смотрел на нее ясными, правдивыми глазами и нагло врал. Таня плакала, он ее утешал. Домой она уехала почти успокоенная.

Опять шло время, но все оставалось по-прежнему. Таня не хотела видеть очевидного. Валера порой пропадал надолго, не звонил месяцами. Приятели многозначительно говорили, что он “тот еще ходок”, наверняка у него новая “пассия”. Подруги постоянно говорили Тане, что Валера не пропускает ни одной юбки. Один из его приятелей, подвыпив, как-то проболтался Таниной подруге, а та Тане, что Валера предпочитает “свежее беленькое мясцо”, желательно, не достигшее совершеннолетия, а в постели он “такое вытворяет...”, - закатывая глаза, сообщил он по секрету и поделился пикантными подробностями, что именно Валера вытворяет в постели.

Женщины в его жизни значили больше, чем он сам.

Г. Малкин

Но Таня не хотела ничего знать, оправдывала своего неверного возлюбленного и убеждала себя, что подруги завидуют ей и зря наговаривают на ее любимого, сами сочиняют все эти рассказы про его любовные похождения, чтобы их поссорить. Она не хотела признаться себе, что сам Валера бахвалится в компании подвыпивших приятелей своими сексуальными “подвигами”, наверняка мнимыми или явно преувеличенными. Таня знала его много лет и за все время он ничего особенного в постели не “вытворял”. Обычный секс, без всяких выкрутасов. Со слов подруг Таня знала, что у них бывали любовники куда “круче” и изобретательнее.

Ей было уже 35. Мечта стать матерью становилась все более призрачной. Мать вздыхала: “Ну и дура ты, девка. На что ты надеешься? Уже почти двадцать лет он тебе голову морочит. Кобель он и больше никто, у него на лбу это большими буквами написано”.

Иллюзии, как и зубы, теряются с возрастом.

Сидни Смит

Таня уже и сама понимала, что больше ей надеяться не на что. Она даже попробовала клин клином вышибить. Как-то ее подвез на машине молодой человек, она дала ему номер своего телефона, он позвонил и они несколько раз встречались. Пока они катались на машине, сидели в кафе, болтали о пустяках, - все было ничего. Но как только дошло дело до постели, Таня позорно бежала. Никак не могла она себе представить секс с малознакомым мужчиной. Он хоть и был ей симпатичен, но чужой, совершенно чужой, и Тане было страшно. А Валера хоть и легкомысленный, но все же свой, родной, за столько лет она прикипела к нему душой. Да в сексуальном отношении с ним ей было проще. Он был ее первым мужчиной, она знала все его пристрастия.