Клаудио НАРАНХО - ХАРАКТЕР И НЕВРОЗ

Изначально в своих описаниях я хотел опереться на мемуарную литературу для иллюстрации типов характеров, соответственно составляющих фокус каждой из девяти глав, но затем я остановился на классических портретных характерах, а также предпринял обзор главных медицинских и психологических источников. Из последних я включил в книгу не только наблюдения психиатров и клинических психологов, но также и гомеопатов. Воздерживаясь от каких-либо оценок относительно самого гомеопатического лечения, где у меня нет никакого опыта, я хотел лишь включить само богатейшее описание человеческих типов, которое составляет часть гомеопатического учения и весьма близко типам характера, с которыми я лично знаком. Я позаимствовал гомеопатические описания, главным образом, из авторитетнейшего источника по данному вопросу: Catherine R. Coulter «Portraits of Homoeopathic Medicines» (Портреты гомеопатической медицины).

На протяжении всего моего предшествующего учительского опыта я описывал характеры путем последовательного комментирования их основных черт, теперь же я хотел основать свои размышления на дальнейших разработках списков этих черт [15]. Точно так же как и в той статье, и здесь я ищу возможность выстроить диаграмму «черт, присутствующих позади поверхностных черт», в таком отношении, чтобы отразить их «взаимное взаимоотношение» (да простит меня читатель за этот речевой каламбур) в психодинамическом паттерне, и здесь я тоже основываю свои «психодинамические размышления» на рассмотрении гипотетического источника черт и взаимоотношений последних, как выходящих за пределы изолированных дескрипторов. Часть каждой главы посвящена анализу самих черт характера, где я сплел воедино описание характера в терминах черт и обсуждение лежащих в их основе мотивов и психодинамических связей между чертами наряду с разбором традиционного взгляда с намерением (to the effect) продемонстрировать, что в центре каждого характера наличествует - в реципрокном отношении друг к другу - определенная недостаточность мотивации (deficiency- motivation) и когнитивная ошибка (cognitive mistake) [16].

Данное исследование, дополненное психологической и психиатрической литературой, не нуждается в особом пояснении. Единственное, о чем мне хотелось бы здесь упомянуть, - я концентрировался на описательном материале (а не на умозрительном), и для каждого из типов личности, картированного энеа- граммой, я подыскал соответствующую документацию, хотя один из них впечатляюще отсутствует в сегодняшней повсеместно используемой номенклатуре DSM-III, а другой отражен чрезвычайно скудно в перечне личностных расстройств. В идеологический проект по мере написания книги все шире входило систематическое объяснение соответствия энеатипов психологическим типам в юнговской типологии (восемь типов в изначальной юнговской схеме и описание типических респондентов в отношении к опроснику, созданному на базе юнговских понятий).

С самого начала я считал, что из данной работы следует исключить этиологические вопросы, переадресовав их в другую последующую публикацию в силу тех обстоятельств, что большая часть моих многочисленных записей по техническим причинам оказалась слишком сложной для перевода с кассет на бумагу и у меня нет возможности анализировать данные самоотчетов, в них содержащиеся. До некоторой степени это компенсируется тем, что за последние десять лет мне пришлось выслушивать порядка двухсот различных жизненных историй ежегодно. Возможно, мне следует извиниться за отсутствие у меня каких-либо попыток обсуждать обширный материал психоаналитических предположений по данному вопросу. Ограниченный интерес в связи с этим объясняется не только наличием других жизненных задач, но также и согласием с позицией Петерфрюнда (Peterfreund), согласно которой психоаналитические взгляды на детство и младенчество - «взросломорфны» (adultomorphic) [17].

Уже будучи законченной, первоначальная рукопись включала обзор типов личности в отдельном разделе литературы, посвященном описанию характера от момента, предшествовавшего появлению научной психологии, до сегодняшнего дня. Но в настоящем варианте я упростил изложение и убрал ретроспективные диагнозы и комментарии Теофраста, Ла-Брюйера и др. для последующих публикаций.

Традиционный акцент на точке зрения, согласно которой когнитивная ошибка является изначальной сутью личности в устной традиции Среднего Востока, предвосхищает и противостоит всевозрастающему вниманию к когнитивному фокусу в современной психологии - в работах таких авторов, как George Klein и Shapiro, Ellis и Beck. Из личной уверенности относительно важности когнитивной области я уделил особое внимание вопросу защитных механизмов (т. е. избранным способам поддержки бессознательного), которые можно было бы рассматривать как взаимозависимые с различными межличностными стилями, а также поиску когнитивной формулировки самой межличностной стратегии. Я также утверждаю, что каждый характер вызывает особую «метафизическую иллюзию»: неверную предпосылку (assumption) в отношении к бытию - или, более точно, к возможности или обещанию бытия, что и будет продемонстрировано в нижеследующих главах.