Глава 3.
Проповедь здравого смысла
Вот, в сущности, и все. Мы подробно обсудили вопрос неразумности «Человека Разумного», принципы работы его мозга, а также принципы работы с этим мозгом. Однако мы не ответили на, может быть, главный вопрос: а что делать с «неразумностью»? Это, вообще, излечимо? И что значит «быть разумным»? Разумеется, вопросы это первостепенной важности, но ведь они даже не столько медицинские и психологические, сколько философские. Хотя у врача и психолога философия должна получиться лучше, чем у философа, ведь они, в отличие от последнего, решают определенные задачи, а то, что делается с определенной целью, всегда лучше того, что просто делается, тем более что нельзя определить точно, действительно ли делается или не делается вовсе.
Пусты слова того философа, который не врачует никакое страдание человека. Как от медицины нет никакой пользы, если она не изгоняет болезней из тела, так и от философии, если она не изгоняет болезней души.
Эпикур
Короче говоря, у меня есть определенные соображения о том, как обратиться все-таки к разуму (мои утверждения, касающиеся неразумности человека, не отрицают возможности разума). Однако человеку свойственно прислушиваться к авторитетам, а именно — к тем именам, которые он слышал, мог или должен был слышать в школе. Под эту рубрику я не подпадаю, поэтому, не затрагивая вопрос, войдет ли мое имя когда-нибудь в нечто подобное, обратимся к самой философии (т.е. к тому, что является плодом трудов тех, кого почитают философами). Здесь есть много интересных вещей, которые, впрочем, я позволю себе повернуть так, чтобы это было полезно, а не просто интересно. В конечном счете, разум важен не сам по себе, а тем, что может сделать нашу жизнь разумной. Право, без этого она будет неинтересной…
Ну что ж, приступим. Но не будем штудировать всю философию — это было бы слишком. Остановимся лишь на античной цивилизации, которая воистину замечательна! Она оставила нам множество посланий, которые, по ряду причин, мы так и не сумели (или не захотели — что тоже вариант) расшифровать. Я попытаюсь указать на эти послания. Поверьте, это важно. В конечном счете, античная культура — последняя и самая близкая к нам, где заботу о душе не подменили еще разговорами о ней.
Врач надеется помочь пациенту принять такую новую философию жизни, которая поможет снизить эмоциональный стресс и будет способствовать более счастливой жизни. Мы придерживаемся точки зрения, что люди, в зависимости от особенностей мышления, либо становятся еще более несчастными из-за нелогичного научного мышления, либо достигают еще большей степени удовлетворения в жизни, придерживаясь здравого смысла.
С.Уолен и Р. Уэсслер
Философское бесстыдство
Прежде всего, нам надлежит взглянуть на самых бесстыдных античных философов — на киников и скептиков. Они презрели все, что почитается в нашем псевдоразумном обществе «священной коровой»: условности, приличия, способы поддержания и сохранения собственного лица и другие порождения нашего «разума», которого, впрочем, у нас, как мы знаем, нет и в помине. Оттого-то эта «священная корова» и есть наше величайшее заблуждение, полагают киники и скептики. Они открывают завесу нашего «разума» (точнее даже — срывают ее), обнаруживая ту истину, которая спрятана за нашими заблуждениями. В целом, сказанное ими звучит, как крик андерсеновского мальчика: «А король-то — голый!» Да, это обличение неразумности нашего «разума».
Хорошо быть кошкою, хорошо собакою…
Почему киников называют «киниками»? Вопрос закономерный, а ответ прост: киники, равно как и кинологи, — производное от древнегреческого слова «собака». Знаменитый Диоген (Синопский), который, как гласит предание, поселился в бочке и смущал публику, занимаясь онанизмом на базарной площади, решил жить, как собака. Его отец, рассказывают, был фальшивомонетчиком, а сын стал обличать фальшь любого штампа, любой условности, любого авторитета: нет подлинной чести, нет подлинной мудрости, нет счастья и нет богатства — все это низменные металлы с фальшивой надписью. Таков базовый посыл философии кинизма.
Как-то Диоген попросил милостыню у ворчливого и угрюмого человека. «Если ты меня убедишь, то подам», — сказал тот. «Да если бы я мог тебя убедить, то давно бы заставил повеситься!» — ответил ему Диоген.
Но откуда взялась «собака»? Диоген считал достойным жить, как собака, аккурат в соответствии с известной присказкой: «Хорошо быть кошкою, хорошо собакою: где хочу — пописаю, где хочу — покакаю». Действительно, если разобраться, человечество пошло по абсолютно ложному пути, когда эту, в сущности, совершенно никчемную проблему «туалета» превратило в нечто выдающееся. И ведь на этом стоит вся цивилизация! Вопрос «физиологических отправлений», если разобраться, выеденного яйца не стоит — обычное дело, ничем не отличающееся от другой физиологической потребности: от питания, дыхания и т.п. Однако же, нет, «туалет» (а к нему, понятное дело, примыкает и сексуальность, хотя, возможно, все с нее и началось, так, по крайней мере, полагает товарищ Фрейд) стал чем-то исключительным, вокруг него все закрутилось, завертелось, возникло бесчисленное множество самых разнообразных условностей, предрассудков, страхов, проблем и т.п.
Читать дальше