Александр Асмолов - По ту сторону сознания - методологические проблемы неклассической психологии

Если мы с самого начала нацелим свои поиски на выявление качественного своеобразия неосознаваемых форм психического отражения и сумеем преодолеть косность научного эгоцентризма, то увидим, что указанные выше феномены и такие характеристики бессознательного, как отсутствие противоречий и вневременной характер, свидетельствуют не об ущербности, алогичности бессознательного, а об иной его логике, или, точнее, об логиках иных, стоящих за всеми этими проявлениями. Причем, иных логиках не в смысле их архаичности и таинственности в стиле С. Леклера ( Леклер, 1978), а иных логиках функционирования бессознательного в деятельности субъекта, обеспечивающих полновесный адаптивный эффект.

Существует ли такой критерий, который бы позволил отнести самые различные проявления бессознательного к одному общему классу явлений, выявить их функциональное значение в процессе регуляции деятельности субъекта и дать их позитивную характеристику по отношению к сознанию? Давайте повнимательнее вглядимся в такие, казалось бы, не связанные друг с другом феномены, как аутизм детского мышления, слабость интроспекции, нечувствительность к противоречиям. Давайте прибавим к этому пестрому ряду такие факты, как «…особая продуктивность неоречевленной (неосознаваемой, предречевой) мысли, проявляющаяся во “внезапных” решениях <���…>; неоднократно подвергавшаяся изучению в клинике шизофрении (Б. В. Зейгарник и др.) причудливость, множественность, разнообразие, "странность" смысловых связей (легкое увязывание всего со всем, феномен "смысловой опухоли" и т. п.) как бы высвобождаемых в условиях распада нормально вербализуемой мыслительной деятельности; оправданность применяемой иногда очень оригинальной методики и т. н. "мозгового штурма", при которых нахождение оригинальных решений обсуждаемой проблемы достигается путем стимуляции генеза множества "недодуманных до конца", не оречевленных полностью проектов решения и т. п.». ( Бассин , 1978, с.741). За всеми этими феноменами просматривается один позволяющий отнести их к общему классу критерий. И слабость интроспекции, и нечувствительность к противоречиям, и запрет на рефлексию в методике «мозгового штурма», и аутизм… — звенья одной цепи, главным стержнем которой является отсутствие противопоставленности в неосознаваемых формах психического отражения субъекта и окружающей его действительности.

В неосознаваемом психическом отражении мир и субъект образуют одно неделимое целое. На наш взгляд, слитность субъекта и мира в неосознаваемом психическом отражении представляет собой сущностную характеристику всей сферы бессознательного, конкретными выражениями, проявлениями которой служат перечисленные выше факты. Так, например, причина слабости интроспекции ребенка лежит в невыделенности его «Я» из окружающей действительности. Нечувствительность к противоречиям как в инфантильных формах мышления, так и в сновидениях имеет в своей основе ту же самую причину — отсутствие противопоставления в этих формах психической реальности субъекта и окружающего его мира. Ведь действительность сама по себе не знает логических противоречий.

Причина эффективности методики «мозгового штурма» — своеобразное уравнивание в неосознаваемых формах психического отражения самых невероятных, «безумных» вариантов и привычных вариантов решения задачи вследствие установки на полное снятие любого контроля по отношению к своим высказываниям и таким образом слияния своего «я» с процессом решения задачи. Перечень феноменов, глубинная причина которых лежит в нерасчлененности субъекта и действительности, можно было бы продолжить. Но уже из сказанного следует, что выделенная нами характеристика бессознательного позволяет объяснить сходство внешне несвязанных между собою явлений и дать общую позитивную характеристику неосознаваемой формы психического отражения.

Качественное отличие этой формы психического отражения от сознания проявится еще более явно, если мы напомним, что сознание представляет собой «…отражение предметной действительности в ее отделенности от наличных отношений к ней субъекта <���…>. В сознании образ действительности не сливается с переживанием субъекта: в сознании отражаемое выступает как "предстоящее субъекту"» ( Леонтьев А. П., 1983, т. 2, с.237). Та же характеристика сознания красочно описывается Д. Н. Узнадзе при анализе специфики механизма объективации. Функция присущего только человеку механизма объективации, по выражению Д. Н. Узнадзе, проявляется в том, что человек видит, что существует мир и он в этом мире ( Узнадзе , 1966, с.452).