Сергей Вербин - Наука принятия решений

Небольшое отступление. В Москве есть дом на Таганской улице, одна стена которого построена под углом 30 градусов к другой, И если смотреть на этот дом чуть-чуть сбоку, то кажется, что дом состоит всего из одной стены. Полшага в сторону — и у дома две стены, несколько сантиметров обратно — и стена просто исчезает.

А теперь внимание — разгадка. Чудовище изготовлено из фанеры и имеет толщину всего 15 мл. И соорудил ее местный житель, желая привлечь туристов в этот край. Однажды он заметил автобус с туристами, которые вышли, чтобы полюбоваться чудесным видом водной глади. А как бы их задержать подольше? И вскоре было изготовлено из фанеры некое подобие морского зверя, которое с помощью якоря крепилось на дне. И как только появлялся автобус с туристами, и они выходили осмотреть окрестности, быстро надевались ласты и акваланг и производился подъем макета. Туристы оживлялись, весело шутили и в его таверне заказывали больше выпивки, закуски и сувениры. Бизнес разрастался как «на дрожжах», но вот годы стали уже не те, и стало трудно плавать с аквалангом, и потомкам был раскрыт этот секрет...

Давайте вместе на примере гениев прошлого рассмотрим, как они использовали интуицию и выясним, какие методики наиболее эффективны для работы с ней.

С точки зрения «шестого чувства», или интуиции, полезно взглянуть на то, что происходит на войне. Обстановка там непрерывно меняется, и никакой план не может предусмотреть всех изменений. Война предъявляет к полководцу два прямо противоположных требования: с одной стороны, необходима большая гибкость в изменении однажды принятых планов, с другой — великое упорство и твердость в отстаивании этих планов. Поэтому ум полководца должен быть гибким, а его воля — твердой.

«Первое качество главнокомандующего: иметь холодную голову, которая верно отражает предметы, не воспламеняется, никогда и не дает ослепить себя и расстроить добрыми или худыми известиями» (Наполеон).

Изумительная точность расчета и «чисто демоническая способность заглянуть в душу противника, разгадать его духовный склад и намерения» составляли основу гениев предвидения. Случаи глубокого и далеко идущего предвидения нельзя целиком объяснить только аналитическим умом. И французский император Наполеон в течение своей блистательной военной карьеры всегда был предусмотрительнее своих противников. Но так обстояло дело до 1812 г. Здесь роли переменились. М. Кутузов, крупнейший из полководцев, с которыми Наполеону когда-либо приходилось столкнуться на войне, оказался намного дальновиднее своего знаменитого врага.

Редкостную способность разгадывать намерения врага и предугадывать ход событий Кутузов не раз демонстрировал и раньше, во время предыдущих сражений. Но в войну 1812 г. эта сторона его гения развернулась в полной мере. С того момента, как он стал во главе армии, Кутузов понимал свою ответственность за Россию, глубокий смысл совершающихся событий, видел все предстоящие трудности, но еще яснее видел за ними неизбежную гибель наполеоновского нашествия.

Следует заметить, что как в армии, так и в окружении царя его мало кто понимал. Он был одинок, но благодаря своей интуиции выбрал наиболее верный путь. В этом предвидении Кутузов мог почерпнуть силы для принятия жесткого решения — сдать без боя Москву. Но это был приказ победителя. Порой в жизни приходится жертвовать малым, чтобы сохранить большее. И из двух зол выбирать меньшее.

И Наполеон, и Кутузов были творческими людьми, иначе они не смогли бы проявить себя как великие полководцы. Творческая личность в основе своей чужда конформизму. Любая система воспитания, созданная обществом, основана на конформизме. Это самый надежный и простой путь к обеспечению единства всех членов социальной группы, но одновременно и самый верный способ подавить развитие творческого мышления.

Именно независимость суждений позволяет творческой личности исследовать пути, на которые из боязни показаться смешными не осмеливаются ступить остальные люди. Творческий человек с трудом входит в жизнь социальной группы, хотя он и открыт для окружающих и, может быть, даже пользуется определенной популярностью. Он принимает общепринятые ценности только в том случае, если они совпадают с его собственными. В то же время он не догматичен, и его представления о жизни и обществе, а также о смысле собственных поступков, могут быть весьма неоднозначными.