Елена Николаева - Как и почему лгут дети? Психология детской лжи

Ребенок, всматриваясь во взрослого, как в зеркало, познает себя. Именно поэтому во внутренней рабочей модели представление о себе является дополнительным к представлению о фигуре первичной привязанности.

Таким образом, дети биологически предрасположены к исследованию ближайшего пространства и поиску близости со взрослым, ухаживающим за ними, что позволяет выживать и становится частью сообщества, в котором ребенок рожден. На протяжении всего первого года жизни малыш ведет активный поиск защиты, прежде всего в стрессовых ситуациях или когда слаб и устал.

Выбор слов в понятии «внутренняя рабочая модель» не случаен и подчеркивает тот факт, что представления ребенка о взаимосвязях являются активными (рабочий компонент) и постоянно конструируются в процессе развития (модельный компонент), так что модели, сформированные в младенчестве, позднее реконструируются на более высоких уровнях сложности. Младенцы придают значимость разным объектам своего социального мира исходя из того, как родители относятся к этим объектам, более того, они и себе придают значимость на основе отношения к ним родителей.

Согласно теории привязанности, качество сформированной привязанности напрямую зависит от родителей ребенка, которые могут различным образом проявлять свою заботу о нем. Мэри Эйнсворт в течение года наблюдала за общением 26 матерей и их детей в возрасте до 1,5 года. Она предложила эксперимент, направленный на оценку качества привязанности, состоящий из 8 эпизодов по 3 минуты каждый. Ребенок сначала находился с матерью в экспериментальной комнате и исследовал помещение в ее присутствии. Затем входил незнакомый человек и 3 минуты просто сидел в комнате. Потом он менялся с матерью местами и предлагал ребенку поиграть с ним. Затем мать уходила и оставляла ребенка с незнакомцем, который пытался утешить ребенка. Потом мать возвращалась и предлагала ребенку поиграть. После этого мать и незнакомец уходили вместе. Наконец, мать возвращалась. В качестве показателей привязанности оценивали поведение ребенка в момент ухода и возвращения матери.

На основании наблюдений было описано три типа реакций детей, которые соответствовали трем типам привязанностей ребенка к матери. М. Эйнсворт разделила их на безопасные и небезопасные. Последний тип включал два варианта.

Безопасный тип привязанности заключался в том, что ребенок использовал мать как безопасную базу при общении с внешним миром. Он активно исследовал новое пространство, регулярно возвращаясь к матери и стремясь прикоснуться к ней (мы уже говорили, что доверие проявляется в потребности в прикосновении к объекту доверия). Он спокойно играл самостоятельно, регулярно проверяя местоположение матери и отслеживая ее действия краешком глаза. Он обращался к ней, когда возникали проблемы или когда нуждался в поддержке. Если мать покидала комнату, он переживал, но успокаивался, когда незнакомец утешал его. При возвращении матери ребенок не скрывал своей радости.

Небезопасная тревожно-избегающая привязанность внешне выглядела следующим образом. Мать сидела отдельно от ребенка, который не подходил к ней, а играл в одном из углов помещения, искоса наблюдая за тем, что делала мать. Его опыт подсказывал ему, что его приближение к матери не принесет ничего хорошего. Несомненно, каждый читатель многократно слышал, как некоторые матери кричали ребенку что-то подобное: «Занимайся сам, я устала!» или «Вечно ты ко мне пристаешь, иди играй!» Поэтому ребенок никак не реагировал на уход матери или демонстрировал слабую тревогу. Но и когда мать возвращалась, он не бежал к ней, как это делал малыш с безопасным типом привязанности, а активно избегал ее.

Наконец, еще один тип привязанности – небезопасный амбивалентный – выделился из принципиально иного поведения ребенка. Ребенок ощущает мир как безопасный, если может его предсказать. Амбивалентная мать характеризуется тем, что сегодня она наказывает ребенка за то, на что не обращала внимание вчера и, возможно, за что похвалит его завтра. Ребенок не может предсказать реакции матери на его поведение, а потому, оказавшись в новом помещении, не обследует его, как ребенок с безопасным типом привязанности, и не находится вдали от матери, как ребенок с небезопасной тревожной привязанностью. Он стоит рядом с матерью, не обнаруживая той безмятежности, которая свойственна ребенку с безопасной привязанностью. Его тревога повышалась, когда мать уходила, незнакомец не мог его успокоить, но когда мать появлялась, ребенок встречал ее яркой реакцией гнева или негодования.