Сергей Мамонтов: Искусство быть эгоистом

Не очень?

Тогда самое время мобилизовать все свои силы в собственных интересах и защищать свои представления о жизни, а не изображать из себя жертвенную овцу.

Скажу прямо, основной принцип «то, что правильно для других, хорошо и для меня» способствует лишь бессмысленному бегству от проблем. Вместо того чтобы осознать свои желания, и стремиться к их реализации, мы приспосабливаемся к среднему уровню.

Желание жить, как президент или как английская принцесса, является слепым подражанием и не приведет к раскрытию вашей личности. Желание ни в чем не уступить соседу — из той же оперы.

Мы разные.

— Сосед — лю6итель загородных поездок и жареной картошки.

— Вы — домосед и терпеть не можете лук.

— Сосед прекрасно разбирается в компьютерах.

— Вам ничего не стоит починить автомобиль.

Каждый человек неповторим в своей индивидуальности. Да, мы являемся частью того общества, в котором живем. Но только от нас зависит, создадим ли мы в этом обществе ту удобную нишу, в которой мы сможем развиваться по своему усмотрению и жить так, как мы хотим.

Первый шаг к созданию подобной ниши начинается с полного раскрепощения фантазии. Ничто в этом мире, созданное человеком, не появилось бы, если бы кто-то не придумал этого силой своего воображения. Но эта сила раскроется только в том случае, если вы предоставите ей такую возможность. Вы спросите, как? Это просто и одновременно сложно. Скажите себе: «Для меня нет ничего невозможного», — и перед вами откроются новые горизонты. Именно вера в себя и свои безграничные возможности приводит в действие мотор, который мчи нас к нашей мечте.

Алексей Борисович всю свою жизнь прожил в городе, но настоящую радость ему приносили только редкие поездки на дачу, когда он возился в огороде, окучивал картошку, собирал выращеный за лето урожай.

— Я даже подумать боялся, что можно вот так просто взять и уехать из города насовсем, — смущенно признается Алексей Борисович. — «Да он с ума сошел», — сказали бы все мои друзья. Я потом я вдруг подумал: а какое им, собственно, дело? Я представил свой домик, лес, теплую печку, тишину и свежий воздух, и у меня аж сердце защемило. Не люблю город. Шумно, грязно, дышать нечем. Только болячки и цеплять. А тут в голове такая красота. Я себе речку представил, тихую, с запрудой. И банька рядом. И веник березовый на лавочке у входа. И вдруг прямо осенило что-то: да ведь не городской я, хоть тыщу лет в городе сиднем npocидел, а не городской. Страшно, конечно, было, что да как. Это ж и урожай надо вырастить, и на рынке как-то продать. А вдруг, думаю, не получится. Ну, представил я себе все это, гляжу, в голове вроде все ладно выходит. Месяц мечтал, второй, сколько ж можно? Совсем в этом городе невмоготу. В общем, плюнул на все, домик в деревне купил, земли два гектара — и поминай как звали. Так у меня теперь все болячки как рукой…

Меняется мир, время, общество вокруг нас, так почему бы и нам не переменить свою жизнь так, чтобы она больше соответствовала и нашим желаниям, и нашим собственным представлениям о себе?

Алексей Борисович нашел в себе силы и теперь живет в полной гармонии с миром и с собой. Но что делает подавляющее большинство из нас? «За это не стоит и браться, это невозможно», — говорим мы сами себе и ограничиваем свои возможности в сотни, в тысячи раз. Подавление собственных желаний в угоду окружающим, неверие в себя и свои силы, поиск доступных, но чуждых нам образцов поведения, которые не только ломают нашу психику, но и подрывают здоровье, — разве такое поведение позволит добиться успеха?

— Я разучилась мечтать, — говорила одна из моих пациенток Виктория Н.

Пять лет назад она попала в аварию и осталась без правой ступни. От протеза Виктория отказалась наотрез: «Я — не Мересьев, не смогу». Кое-как передвигалась на костылях. Сидела дома, подрабатывала шитьем, хотя до этого была классным переводчиком и объездила чуть ли не весь мир.

— Это было ужасно, — говорит о своем тогдашнем состоянии Виктория. — Я чувствовала себя инвалидом и жила как инвалид. Я даже и подумать не могла, что смогу вернуться к прежней жизни. Я сказала себе: «Не надо ничего выдумывать, твоя жизнь изменилась, и ты должна привыкать».

Пять лет были напрочь вычеркнуты из ее жизни.

Я помню ее первое посещение моего кабинета. Виктория выглядела усталой пожилой женщиной, хотя ей не было и тридцати. «Я видела сон, — сказала мне тогда Виктория, — мне приснилось, что я танцую на школьной вечеринке. Это ужасно. Я больше так не могу». — «Ужасно что? — спросил я ее тогда. — Сон?» — «Пробуждение». — «Но ты ведь очень хочешь снова научиться танцевать?» — «Я боюсь об этом даже думать». — «В таком случае именно об этом мы и подумаем. Сядь, закрой глаза и представь себя на большом празднике, — сказал я, — ты какой танец любишь?» — «Рок-н-ролл».