Лев Ительсон - Лекции по общей психологии

2-й тип опытов. Напившуюся и наевшуюся до отвала крысу запускают снова в тот же Т-образный лабиринт. Но теперь уже в нем заранее поставлены в одной камере (например, правой) пища, а в другой — вода. Крыса бегает по лабиринту. Так как она сыта и не ис-гтытывает жажды, она не обращает на эти раздражители ни малейшего внимания.

Однако, если через некоторое время ту же крысу запустить в этот лабиринт в голодном состоянии, она в большинстве случаев безошибочно направляется сразу в правую камеру; если же будет испытывать жажду — соответственно в левую.

Итак, хотя никакого видимого подкрепления не было, нужная связь все же образовалась. Крыса научилась правильно выбирать направление своего движения в лабиринте в соответствии с потребностью. Она как бы «запомнила» на будущее — где пища, а где вода. Это назвали латентным научением.

Напомню, что аналогичное явление мы наблюдали у кошки, которая обследует новое местожительство, «заучивая» входы и выходы, границы «своей территории». Многие животные «заучивают» путь к своему обиталищу и т.д.

В лабиринте обнаруживаются еще интересные особенности научения. В частности, если лабиринт имеет несколько одинаково коротких дорог к выходу, животное иногда избирает одну из них, а иногда другую.

Этот опыт можно поставить еще по-другому. Несколько столов соединяются мостиками. Животное приучают, что на одном из этих столов (например, левом крайнем) находится пища. Затем приманку закрывают и крысу ставят то на второй, то на третий, то на четвертый пустой стол. И что же? Крыса бежит к столу, на котором находится пища, хотя для этого ей каждый раз приходится пробегать новый, ранее не пройденный путь.

Во всех описанных опытах поведение животного никак уже нельзя объяснить воспроизведением цепи заученных движений. Ведь движения эти — выбор поворотов и путей — в каждом варианте разные. Поэтому указанным выбором руководят не стандартные подкрепленные последовательности движений, а соответствующие пространственные отношения. И усваиваются при обучении, следовательно, не двигательные навыки, а расположение путей и мест, где находится пища.

Этот вид научения обозначают термином «пространственное научение».

А вот еще более интересные опыты. На глазах у обезьяны под одну из двух чашек прятали банан. Затем обезьяну выпускали. Она, естественно, бросалась к той чашке, под которой была пища, поднимала чашку и съедала банан. Однажды экспериментатор незаметно подменил банан листком салата. Обезьяна, как обычно, бросилась к чашке. Но, обнаружив менее привлекательный для нее салат, яростно его отшвырнула и начала обследовать чашку, место, на котором она лежала и т.д. Аналогичное поведение наблюдалось у крысы, когда в награду за прохождение лабиринта она нашла семечки, вместо привычной каши из отрубей.

О чем свидетельствуют эти эксперименты?

О том, что кроме самого сигнала к действию в навыке имеет место ожидание или предвидение определенного результата совершаемых действий.

Совершенно определенно входит в навык также контроль достигнутого эффекта.

Например, в опыт с крысой в «проблемном» ящике вводят следующее изменение. В исходном опыте животному достаточно было нажать на педаль, и появлялась пища. А теперь делают так: чтобы пища появилась, педаль нужно нажать три раза. Запущенная в ящик крыса, как обычно, подбегает, нажимает педаль, но пищи нет. Она с некоторым недоумением обнюхивает педаль и опять нажимает ее. Опять нет пищи. Крыса уже с явным раздражением снова жмет. Пища появляется, и, соответствено, это новое рефлекторное пове-Одение закрепляется.

Если бы рефлекс был простым автоматическим срабатыванием соответствующей связи, то крыса нажала бы раз на педаль — есть пища или нет — действие бы прекратилось, ведь рефлекс сработал, и, следовательно, завершился. Но здесь, как видим, поведение управляется не только самим раздражителем — педалью, но и результатом. Нет результата — животное повторяет еще раз свое действие.

Наконец, анализ обучаемого поведения показывает, что развертывание, усвоение и реализация навыка направляются всем опытом животного и, в частности, образом всей ситуации, всей обстановки, в которой достигается поставленная цель. Например, когда Павлов проводил над собаками свои опыты, непосредственным

условным сигналом была лампочка. Но собака реагировала на все, что было связано с экспериментом.

Как только ее вводили в комнату, где проводился эксперимент, у нее уже начинала выделяться слюна. Как только раздавались шаги служителя в коридоре, у нее начиналась пищевая активность. Иначе говоря, не отдельный раздражитель, а вся ситуация, связанная с тем, что ее будут кормить, превращалась в условие реализации рефлекса.