Лев Ительсон - Лекции по общей психологии

Используя все перечисленные методы, можно прежде всего найти ответ на вопрос, что представляют эти психические образы, что они изображают. Оказывается, что психические образы могут представлять или воспроизводить вещи, которые были в опыте человека. Так, например, мы можем представить себе дом, собаку, улицу, знакомого человека, или человека вообще, лес, в котором бродили, или лес вообще и т.д. Все эти вещи мы уже встречали. Мы уже их воспринимали. Чтобы их представить, достаточно лишь, так сказать, восстановить этот прошлый перцептивный опыт в памяти. Такие психические образы, представляющие прошлые наши восприятия, именуют репродуктивными образами, или представлениями памяти.

Но исследования, да и весь наш опыт свидетельствуют, что возможен и иной случай, когда у нас в сознании возникают образы вещей, явлений, действий, с которыми мы никогда не сталкивались в своей жизни.

Вспомним, например, описание сказочной страны у А.С. Пушкина.

«У лукоморья дуб зеленый,

Златая цепь на дубе том,

И днем и ночью кот ученый

Все ходит по цепи кругом.

Идет налево — песнь заводит,

Направо — сказку говорит.

Там чудеса... там леший бродит,

Русалка на ветвях сидит.

Там на неведомых дорожках

Следы невиданных зверей.

Избушка там на курьих ножках

Стоит без окои, без дверей.»

Здесь перечисляются образы сказочных предметов и действий, которых заведомо не было в опыте не только нашем, но и ни одного человека. Подобного типа психические образы называют фантастическими образами или представлениями воображения.

Если мы проанализируем изображение всех этих сказочных существ или их описания в сказках, то заметим, что и у этих фантастических образов легко прослеживается связь с перцептивным опытом человека. Так, например, дуб, золотая цепь, кот, песни — все это существует в действительности, и, по-видимому, каждый из нас в той или иной форме эти вещи воспринимал.

Необычной, фантастической является только комбинация этих явлений: образ ученого кота, ходящего по золотой цепи и говорящего сказки. То же относится и к чисто сказочным образам лешего, русалки, избушки на курьих ножках. Все они складываются из элементов, которые встречались в перцептивном опыте человека, которые существуют в реальности. Необычными, фантастическими являются только их комбинации, их сочетания. Например, женщин с рыбьими хвостами и проживанием под водой (русалка), избушки с курьими ножками и т.д.

Наконец, возможен третий случай, когда и сами элементы, из которых складывается образ, реальны и связь этих элементов реальна, т.е. такова, как бывает в действительности. Однако, в перцептивном опыте данного человека или вообще людей такая конкретная связь чувственных переживаний не встречалась. Примером могут служить художественные образы. Так, например, никто, разумеется, не встречал в жизни Наташу Ростову, или Анну Каренину, или Клима Самгина. Потому что этих людей в действительности не существовало. Но те черты, которые приданы их образам, встречаются у множества людей. И комбинации этих черт в Анне Каренине или, предположим, в Климе Самгине типичны для определенной категории людей, существующих или существовавших в действительности.

О том, что эти образы возникли именно таким путем, говорят и сами их создатели. Например, Л. Толстой так рассказывает о том, как у него возник образ Наташи Ростовой в романе «Война и мир»: «Я взял Таню, — говорит он, — перетолок с Соней и вышла Наташа». (Соня — это жена Л. Толстого Софья Андреевна Толстая, Таня — ее сестра Татьяна Андреевна.) О том же говорил М.Ю. Лермонтов, отвечая критикам, которые увидели в образе Печорина самопортрет автора. Лермонтов писал, что Печорин «точно портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии». Так же описывал процесс создания художественного образа и М. Горький: «Характер героя делается из многих отдельных черточек, взятых от различных людей его социальной группы... Необходимо очень хорошо присмотреться к сотне-другой попов, лавочников, рабочих, для того, чтобы приблизительно верно написать портрет одного рабочего, попа, лавочника».

По-видимому, к той же категории психических образов относятся представляемые образы реальных вещей и явлений, которых мы не видели, но конструируем из знакомых нам элементов по определенным описаниям. Примером может служить образ пустыни, которую мы никогда не видели, но представляем себе по описаниям других путешественников. Или же описание эксперимента, которого мы не видели или который вообще можно проделать только в воображении (например, превращение многоугольника в окружность при бесконечном увеличении числа его сторон). В отличие от чисто фантастических, такие психические отражения можно назвать конструктивными образами или воссоздающими представлениями.