Лев Ительсон - Лекции по общей психологии

И действительно, известный исследователь первобытных народов JT. Леви-Брюль обнаружил у некоторых наиболее отсталых австралийских племен древнейшие формы общения при помощи движений, которые «воспроизводят либо позы и положения, либо привычные движения существ, четвероногих, птиц, рыб и т.д., либо движения, применяющиеся для их ловли, для использования или изготовления какого-нибудь предмета и т.д. Например, для обозначения дикобраза, его своеобразного способа рыть землю и отбрасывать ее в сторону, его колючек, его манеры поднимать свои небольшие уши применяются движения рук, точно описывающие эти движения. Для обозначения воды... показывают, как пьет туземец, лакая воду, набранную в горсть. Для обозначения ожерелья рукам придают такое положение, как будто они обнимают шею и замыкаются сзади. Оружие до мелочности описывается жестами, подобными тем движениям, которые проделываются, когда им пользуются.

Пережитки этого способа мышления и коммуникации дошли и до сегодняшнего дня во многих религиозных ритуалах. Так, например, в христианской религии имеется так называемое таинство причащения. Оно заключается в том, что верующие съедают подаваемую им священником булочку и выпивают вино, над которыми произнесена соответствующая молитва. Считается, что при этом они едят тело бога и пьют его кровь. Как видим, и здесь в этом ритуале, уходящем своими корнями в глубокую древность, определенная абстрактная идея — соединения с богом — выражается в практических действиях (поедание бога, выпивание его крови).

О том, что таким практическим способом, через восприятие и действие, могут быть освоены многие отношения действительности, используемые для решения довольно сложных задач, свидетельствует то, что еще в средние века овладение ремеслами и мастерством во многом шло подобным образом. Оно осуществлялось через ученичество, подражание, практическое выполнение определенных действий, шло путем ознакомления со свойствами вещей и способами употребления орудий и материалов, так сказать, на своей шкуре. В большинстве случаев мастер не только не испытывал желания что-либо объяснить подмастерьям и ученикам, но просто сам не знал, почему и как он достигает тех или иных практических результатов. Ум и понимание своего дела, ремесла в полном смысле этого слова заключены были у него в руках, в мускулах, в профессиональном взгляде.

Впрочем, как все это происходит у животных и у первобытных народов, дело довольно темное, и мы можем строить здесь лишь более или менее обоснованные догадки. Но рядом с нами есть существо, которое чрезвычайно близко стоит к высшему животному и первобытным людям. Это — младенец в период до появления у него речи. Его поведение, с одной стороны, демонстрирует определенный интеллект и бесспорную способность к решению определенных задач мыслительного типа. Так, например, к году ребенок уже свободно справляется с разнообразными задачами на использование орудий для подтягивания предметов и приближения их. Он свободно решает многие задачи пространственного характера на отыскание предметов и т.д.

Но вместе с тем, его мышление обнаруживает все те признаки, которые позволяют говорить о преобладании у младенцев только сенсомоторного интеллекта. В частности, в течение первых нескольких месяцев младенец реагирует лишь на объекты, находящиеся в поле его зрения. Стоит спрятать или закрыть игрушку или какую-нибудь вещь, заинтересовавшую ребенка, как он моментально перестает на нее обращать внимание, т.е. ведет себя так, как будто бы вещь для него исчезла, перестала существовать. Аналогично, в первые месяцы младенец оказывается способен использовать только те действия над вещью, которые уже имелись в его опыте, на которые он ранее случайно наткнулся. Например, если младенец случайно ударил рукой по погремушке и она зазвенела, то он делает затем то же самое со всеми предметами, которые попались ему под руку. Короче говоря, мышление младенца в первые несколько месяцев его жизни явно ограничивается конкретной ситуацией. Оно заключается в реагировании на воспринимаемую ситуацию и осуществляется на основе двигательного опыта и в форме определенных двигательных действий.

Все это позволяет предполагать, что до возникновения речи у младенца тоже имеет место по преимуществу только практическое (предметно-действенное) мышление. Если это так, то мы имеем рядом с нами замечательный объект, на котором можно тщательно пронаблюдать и проследить основные закономерности предметно-действенного мышления и главные стадии формирования сенсомоторного интеллекта. Важнейшие работы в этом направлении принадлежат известному швейцарскому психологу, имя которого вы уже знаете — Жану Пиаже.