Клод Штайнер: Обратная сторона власти. Прощание с Карнеги, или Революционное руководство для марионетки

Когда я начинал писать эту книгу тридцать лет назад, в 1970 году, отмечался наплыв интереса к проблеме власти. Холодная война была в полном разгаре, и Америке противостоял устрашающий и, как тогда казалось, вечный противник. Создавалось впечатление, что, несмотря на всю свою мощь, нация беззащитна. Естественно, американское общество заинтересовалось проблемами власти, силы и бессилия на национальном и индивидуальном уровне.

Всего за несколько лет был опубликован целый ряд книг, посвященных этим вопросам, в число которых входили: «Торговец властью» Роберта Каро (The Power Broker, Robert А. Caro); «Цена власти» Арнольда Хакшиекера (The Price of Power, Arnold Hucschnecker); «Злоупотребление властью» Ньюфилда и Дю Брилла (The Abuse of Power, Newfield and Du Brill); «Корпорация власти» Минца и Коэна (Power, Inc., Mintz and Cohen); «Власть и невинность» Ролло Мэя (Power and Innocence, Rollo May); «Сказки о власти» Карлоса Кастанеды (Tales of Power, Carlos Castaneda); «Власть как внутренний опыт» Дэвида МакКлелланда (Power, the Inner Experience, David McClelland); «О личной власти» Карла Роджерса (On Personal Power, Carl Rogers) и многие другие.

Из всех книг, посвященных власти, книга Майкла Корды «Власть! Как ее добиться, как ее использовать» (Michael Korda, Power! How to Get It, How to Use It) была наиболее целесообразной, удобочитаемой и интеллектуальной. Она стала общенациональным бестселлером. В ней прямо и ясно описывались реалии феномена власти в том виде, в каком она функционирует в главной артерии американской жизни — в мире бизнеса. Опубликованная почти одновременно с работой Корды, мгновенно стала бестселлером и книга Роберта Рингера «Как победить посредством устрашения» (Robert Ringer, How to Win Through Intimidation). Книга Рингера была менее изощренной и глубокомысленной, более приземленной — своего рода популяризированной версией книги Корды для обывателя. Обе книги откровенно описывали отношения власти, в которые оказываемся вовлечены мы все, к какой бы сфере мы ни обратились.

Книга Корды представляла собой энциклопедию наблюдений за поведенческими проявлениями власти, и поскольку она стала национальным бестселлером, я полагаю, она оказала определенное влияние на властные формы поведения в сфере индустрии и коммерции. Корда указывал на значимую роль портфелей, часов, ботинок и костюмов, которые носят люди. Он утверждал, что наши уши, носы, глаза и ноги столь же важны, как и наше место в собственном или чужом офисе, маршруты, по которым мы курсируем на деловых приемах, или наша манера отвечать на телефонные звонки. По мнению Корды, все эти элементы связаны с нашим положением на лестнице власти.

В интервью, взятом репортером журнала «Mainliner» Джозефом Пойндекстером в марте 1977 года, Корда дает крайне узкое определение власти как «способности контролировать людей, события, и самих себя… Иными словами, власть — это контроль». Он также продемонстрировал свое хотя и не афишируемое, но несомненное преклонение перед злоупотреблением властью: «Мне импонирует следующее представление о власти: это та степень, в которой вы можете заставить других прислуживать вам, вместо того чтобы прислуживать им».

В своем определении власти как исключительно вопроса контроля над другими людьми, Корда придерживается наиболее широко распространенных взглядов. Большинство авторов, освещающих данный вопрос, разделяют это общее представление: власть определяется степенью контроля, который мы имеем над окружающими. Создается впечатление, что единственным предметом разногласия по вопросу о власти является то, насколько власть (то есть контроль над другими людьми) хороша или плоха, желательна или нежелательна.

Корда, судя по всему, преклоняется перед людьми, обладающими властью, но использующими эту власть над другими людьми мягко и элегантно. В частности, он чуть ли не с любовью отзывается о своем шефе Дэвиде Махони (David Mahoney), генеральном директоре Norton Simon, Inc., находящемся в то время в возрасте 52 лет, чей офис «казалось, был спроектирован таким образом, чтобы служить воплощением власти и денег, в спокойном, уверенном в себе стиле, столь характерном для Америки конца XX столетия». Он описывает хромированную сталь и кожаную мебель, огромные абстрактные картины; все выглядит очень солидно и дорого, «…здесь все решают деньги».