Александр Данилин - LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости

В отличие от американских «апостолов LSD», которые считали онтологическую неуверенность самодостаточным «источником наслаждения», «наши» прекрасно понимали, что в «эзотерическом идеале» личность развоплощается (-«унижается», «инволюционирует») для того… чтобы на ее месте возникла новая индивидуальность.

Но созданием новой индивидуальности должен кто-то заниматься. И этот «кто-то» будет просто человеком, а отнюдь не Богом.

Алхимик «развоплощает» растение для последующего выделения из него «магической квинтэссенции» — алкалоида. Он считает, что у него есть на это право.

«Мастер-эзотерик» пытается развоплотить личность другого человека, для того чтобы на ее месте создать новую… И тоже считает себя вправе делать это.

«…И что меня удивляло в некоторых продвинутых ду-харях, — продолжает В. Данченко, — так это то, что не любят они ближнего. И готовы делать с этим ближним что угодно — для его же блага, разумеется. Защиты там ломать и так далее…

Ну, идеологически это связано с представлением о благе как некоем сверхценном состоянии, которому нужно принести в жертву все остальные. Практически же речь идет о бесчувственности. Так что, если вы еще испытываете отрицательные эмоции в связи с тем, что я над вами измываюсь, значит, у вас проблемы; а я вам оказываю неоценимую услугу, помогая эти проблемы осознать, — для вашего же блага».

Эти люди абсолютно уверены, что им точно известно, что такое благо. В этом же были уверены и коммунисты. Так что у «духарей» с советской властью гораздо больше общего, чем это принято думать…

Главное обвинение, которое автор хотел бы предъявить большинству «мастеров», заключается в том, что они сами прекрасно понимали, что вести дальше человека, который по их воле развоплотился (потерял остатки онтологической уверенности), им абсолютно некуда.

Развоплощение приводит к попранию, извращению Божественной заданности — образа Божьего в человеке. Из развоплотившегося в метафизическом смысле человека нельзя будет создать новую личность.

Из нее можно произвести только «индивида». Эзотерический учитель — «индивид» — не в состоянии создать новую личность на месте разрушенной старой. Он может произвести на свет божий только «нового» искалеченного эгосистолой и синдромом интеллектуальной зависимости от «учителя» раба.

Российские «психонавты» искали внутренней свободы. Свободы от поврежденного большевиками мира, в жизни которого они участвовать не хотели и бороться с которым не могли.

Но взыскуемая ими свобода неминуемо оказывалась свободой для себя лично. Эти люди были напрочь лишены того, что Ухтомский называл доминантой на лицо другого. Желание свободы посредством обладания магическим знанием незаметно для искателя преобразовывалось в необоримое желание власти над другими людьми. Так было с «христианином» Распутиным, то же самое случилось и с многими российскими мистиками.

Такая свобода из Божественного дара, данного человеку для творческого усилия, для преображения себя и действительности, превращалась в самоцель.

Свобода лично для себя становилась языческим идолом, которому слепо поклонялся человек. Такая свобода превращалась в чистый произвол по отношению к другому, который воспринимался как вещь — средство для достижения свободы для себя.

С.А. Левицкий, описывая этот феномен под названием «идололатрия свободы», писал:

«Такая свобода… есть прометеевский грех — узурпация священного огня свободы только для себя. Тогда огонь свободы становится пожирающим пламенем, с которым не могут справиться похитившие его и в котором они в конце концов сгорают, впадая в ожесточенное рабство у самих себя,у собственной непросветленной самости».

Левицкий описывает зависимость от собственных ошибок. Мы видели, как «непросветленная самость» — онтологическая неуверенность — «нарциссизм» разворачивается на всей протяженности человеческой жизни. На эту зависимость человека обрекает духовное невежество (как его собственное, так и окружающей его культуры).

Не ведая того, Левицкий описал участь большинства «мастеров» советского эзотеризма, в том числе и «христианина» Чабанова..

Расширение, трансценденция собственного духовного начала возможна только в сторону другого человека. Ее можно достичь только для ближнего своего,но не для себя одного. Этой простой, но по самой сути своей абсолютно христианской истины российские «саньясины» постигнуть не могли. Стрелка метафизического компаса в их исканиях, точно так же, как в исканиях их западных коллег, колебалась лишь около буддизма, суфизма и родовых культов.