Рик Страссман - ДМТ — Молекула духа

Результаты нашего изучения ДМТ могут еще более облегчить работу с умирающими. Если во время смерти происходит выброс ДМТ, то введение этого вещества живым будет являться «пробным прогоном» перед настоящей смертью. Отпускание себя, ощущение того, что осознание существует независимо от тела, встреча в этом состоянии с любящим и сильным существом — это все подробно покажет то, что происходит, когда умирает тело.

Но мы двигаемся по опасной территории, когда рассматриваем работу с умирающими. Если у пациента произойдет пугающая встреча с собственной душой или нематериальным миром, у нас может быть очень мало времени для того, чтобы все исправить. Более того, а что, если нет ничего общего между умиранием и большой дозой ДМТ? В этом случае шок, дезориентация и страх еще больше усложнят процесс умирания.

Помимо лечения клинических расстройств, психоделики могут использоваться для того, чтобы усилить присущие нам в нормальном состоянии свойства, такие, как творческие способности, умение решать проблемы, духовность, и так далее. Исследовательский институт, который я представляю себе, будет осторожно и ответственно проводить подобные исследования. Эта работа, в конечном итоге, поможет большему количеству людей и окажет более сильное общее воздействие, чем терапевтические проекты, основанные на патологиях.

Сейчас в продаже можно увидеть относительно свободные от побочных эффектов антидепрессанты, усилители сексуального влечения, стимуляторы и стабилизаторы настроения. Эти новые химические вещества, которые очень легко принимать, заставляют нас переоценивать риск и пользу, связанные с тем, что мы становимся лучше среднестатистического человека. Почему бы не использовать психоделики с иной целью, чем лечение больных?

ДМТ вызвал у наших добровольцев идеи, чувства, мысли и образы, которые, по их собственным словам, они не могли и вообразить. Психоделики стимулируют воображение и, таким образом, являются логическим инструментом усиления творческих способностей. Проблемы, с которыми сталкивается наше общество и наша планета, требуют новых идей в то же степени, что и новых и мощных технологий. Невозможно преувеличить острую потребность в усилении нашего воображения. Психоделики могут оказаться мощным инструментом для достижения этой цели.

Я ранее упоминал проводимый в 1960-ых проект Хармана и Федимена по изучению воздействия психоделиков на способность решать проблемы. Объекты исследования, каждый из которых был профессионалом в своей области, обнаружили, что многие из способов решения задач, вызванные психоделиками, оказались достаточно эффективными. В настоящее время существует множество четких способов измерения творческих способностей, включая артистизм, научные способности, психологические, духовные и эмоциональные черты. Возобновление исследования воздействия психоделиков на эти ключевые человеческие качества было бы слишком прямолинейным.

Многие определения воображения говорят о божественной природе этого свойства. Создание чего-либо нового позволяет нам в какой-то степени разделить божественную силу творения. Наше воображение силой мысли может поместить нас туда, где раньше ничего не было. Таким образом, мы возвращаемся к роли психоделиков в духовности.

Как я подчеркнул в главе 20, «Наступая на пальцы святошам», существует рациональный способ соединения психоделиков с духовными дисциплинами. Если человек, практикующий определенную религию, не обладает непосредственным знанием возвышенных состояний, которыми пронизаны писания, ритуалы и ученичество, то тщательно спланированная и контролируемая психоделическая сессия может способствовать его самосовершенствованию в рамках его веры. Этот вид работы также может способствовать развитию более широкого и универсального подхода к духовному.

МЫ можем спорить по поводу того, что есть биологическое, психологическое или духовное. Разрешение внутренних конфликтов, завершение негативных отношений с людьми или веществами и стимуляция воображения могут быть осуществлены при использовании этих трех моделей. Но мы выходим далеко за пределы своих полномочий клинических исследователей, когда разговариваем с объектами исследования, рассказывающими по возвращении о контакте и общении с тем, что кажется автономными нематериальными существами. Как тогда нам изучить «трансдименсионные» свойства ДМТ?

Мы должны начать с предположения о том, что этот вид опыта «возможно реален». Другими словами, он может указывать на то, «что есть что» в параллельной реальности. Самые первые попытки систематического изучения этих контактов должны определить последовательность и стабильность существ. Когда ощущение шока от их присутствия снизится, будет ли возможным продлить, расширить и углубить наше с ними общение? Бывает ли так, что люди, рассказывающие о встречах с существами, обладающими похожей внешностью и поведением, происходящими в похожей «местности», рассказывают об обмене равноценными посланиями и информацией?