Эрик Берн - Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных

Следующий период стресса начинается, когда индивид принимается зарабатывать себе на жизнь, приспосабливаясь к экономическим условиям. И в этом случае ранние установки могут быть усилены или ослаблены, хотя и сомнительно, чтобы они могли быть изменены в своей основе. Избыток денег не делает уязвленного человека по-настоящему добрым, а тяжелый труд нередко ожесточает человека, способного к любви. Но человек, ожесточенный в детстве родителями или заменившими их лицами, может стать еще более ожесточенным, если его финансовые дела пойдут не так, как хотелось бы; человек же, которого родители сделали в раннем детстве счастливым, будет по-прежнему чувствовать себя счастливым и благодарным, если его дальнейшие усилия будут вознаграждены заслуженным успехом.

Озлобленный в раннем детстве ребенок, которому в дальнейшем удается пробиться в жизни благодаря случайности или таланту, может использовать свои деньги озлобленно, вызывая у других зависть, а свою власть – жестоко, заставляя других удовлетворять его мстительность. Между тем счастливый ребенок, которому впоследствии по внешним обстоятельствам не удастся достигнуть приемлемого уровня жизни, может расценить эти трудности как ненужные страдания и искать более справедливых условий не только для себя, но и для других.

Брак и отцовство или материнство служит проверкой устойчивости личности и успешности раннего воспитания индивида. В военное время разного рода ситуации обнаруживают сильные и слабые стороны личности, которые остаются скрытыми при обычных требованиях, предъявляемых гражданской жизнью. Дальнейшие периоды стресса – это изменения в жизни женщины и упадок физических сил мужчины в пожилом возрасте; и в этом случае человеку дает устойчивость твердая основа, заложенная в раннем детстве.

Итак, есть уверенные и неуверенные дети; жизнь делает их сильнее или слабее.

Способные и красивые не должны этим гордиться, поскольку ничем не заслужили свои преимущества. Те, кто медленно соображает и имеет заурядную внешность, не должны этого стыдиться, потому что ничем не заслужили свою участь. Не всегда надо осуждать злобного человека, не умеющего сдержать свою ненависть; но любящий человек достоин похвалы за свою любовь.

Мы уже немало наслышались о подсознании. Теперь мы сопоставим в одном месте все, что ему приписывается.

Прежде всего подсознание – это энергетический центр, где начинают формироваться инстинкты Ид. Полезно сравнить подсознание с фабрикой. Фабрика эта полна генераторов, энергия которых движет машины. На фабрику поступают снаружи всевозможные виды сырья. Это сырье проходит через машины, движимые генераторами, и превращается в готовые продукты.

Важно отметить здесь два обстоятельства. Во-первых, исходящие из фабрики продукты совершенно отличны от машин, которые их делают. Во-вторых, части, составляющие такой продукт, совсем не похожи на готовый продукт в целом. Рассмотрим, например, автомобиль. Прессы, штампы и печи, с помощью которых делается автомобиль, совсем не похожи на него с виду. Точно так же любая деталь автомобиля, скажем, карбюратор, не похожа на готовый автомобиль. Видя карбюратор, нельзя догадаться, как выглядит автомобиль. С другой стороны, рассматривая автомобиль, невозможно догадаться, как выглядит пресс для штамповки или карбюратор.

Точно так же человек не может догадаться, как делаются его мысли, наблюдая их движение через свой мозг. Мысли – это готовые продукты, и наблюдение их вряд ли скажет кому-нибудь, кроме специалиста, на что могут быть похожи детали этих мыслей или изготовляющие их "машины".

Если, однако, автомобиль посмотрит специально подготовленный инженер, то он, вероятно, сумеет сказать, какие в нем заключены детали и какими машинами они сделаны. Подобным же образом, если чьи-нибудь мысли выслушает подготовленный к этому психиатр, то он может довольно точно оценить, из каких деталей они состоят и откуда они происходят. Удивительно, что неподготовленные люди часто более уверены в своей способности объяснить мысль, чем автомобиль, хотя мысль намного сложнее. Автомобиль можно разложить до конца, то есть он содержит вполне определенное число деталей и делается вполне определенным числом машин. Правда, их довольно много, но в конце концов можно все перечислить. Между тем мысль состоит из бесконечного числа частей и процесс ее образования бесконечен. На сколько бы частей мы ее ни разложили, при более подробном рассмотрении обнаруживаются все новые и новые. Примером может служить мысль, послужившая причиной повышения давления у мистера Кинга. Сколько бы ни изучал ее доктор Трис, всегда оставалось что-нибудь, обнаруживаемое при дальнейшем изучении. Мы покажем это убедительнее, когда больше узнаем о мистере Кинге и обсудим сон мистера Мелигера. Изучение любой мысли прекращается не потому, что мы уже все о ней знаем, а просто из-за недостатка времени.