Сью Герхард - Как любовь формирует мозг ребенка?

Эти эмоциональные особенности формируются в младенчестве во взаимодействии с самыми первыми партнерами, обычно нашими родителями, и могут быть оценены уже в возрасте 1 года. Кроме того, родители сами являются частью социальных систем, и эти внешние социальные силы также могут сыграть свою роль в формировании искаженных образцов эмоциональной регуляции. Когда общество сфокусировано на создании своих производящих мощностей, как это было в XIX веке, некоторая часть младенцев должна пройти социализацию в условиях формирования личностей с высоким уровнем самоконтроля и отрицания чувств. Фрейдизм, возможно, был попыткой пересмотреть наиболее неумеренные тенденции этого процесса, тем не менее настаивая на важности самоконтроля. В противном случае, когда экономике требуются потребители, обуреваемые желаниями, социальное давление может быть направлено на большее снисхождение к детям в процессе социализации, на снижение родительских требований и ожиданий от ребенка. Эти социальные позывы, тем не менее, не могут быть строго регламентированы, поэтому можно сказать, что разные течения сосуществуют во все эпохи.

Эмоциональная регуляция в принципе не относится к теме контроля или его нехватки. Она о том, как использовать чувства в качестве сигналов, информирующих о необходимости действия, в частности необходимых для того, чтобы поддержать взаимоотношения. Беспокойство ребенка, возникающее, когда мать выходит из комнаты, требуется для того, чтобы помочь матери и ребенку находиться поблизости друг от друга, что способствует выживанию младенца. Улыбки и счастливые моменты служат той же цели. Гнев свидетельствует о том, что есть какое-то серьезное неблагополучие, требующее срочного внимания. Когда люди обращают внимание на такие сигналы, они в большей степени склонны корректировать свое поведение в соответствии со своими нуждами и нуждами других. Как и более простые физиологические сигналы — жажды, голода или усталости, — они мотивируют к действию, необходимому для поддержания организма в оптимальном состоянии. Если игнорировать голод, то можно от него умереть. Если игнорировать свой гнев, то твое социальное положение может ухудшиться и снизятся шансы на его восстановление. Но при этом если выражать свой гнев, не обращая внимания на то, как это выражение влияет на окружающих, не замечать их сигналы и не прилагать усилия для урегулирования ситуации, то социальная система теряет равновесие и происходит прорыв социально неодобряемого поведения.

Внимание к чувствам является жизненно необходимым. Если они воспринимаются как опасные враги, единственная возможность управления состоит в оказании социального давления и устрашении. В противном случае, если каждый импульс будет поощряться, отношения с другими станут только средством для выхода собственных эмоций. Но в случае, если к чувствам относиться как к вызывающим уважение ориентирам, возникает другая культура, в которой чувства других так же важны, как и свои, а каждый член общества получает мотив для отклика. Совершенно другое отношение возникает к гневу и агрессии в случае, если считается, что они могут быть управляемыми, когда люди, их испытывающие и выражающие, могут быть услышаны и поняты. Они могут использоваться для поддержания взаимоотношений. Эмоционально защищенный, устойчивый человек несет в себе базовую уверенность в том, что он будет услышан, и это облегчает ему задачу внутреннего контроля. Эта уверенность в других позволяет ему подождать и подумать вместо того, чтобы действовать импульсивно. Но если агрессия и гнев табуированы, личность попадает в условия, когда напряжение не получает никаких возможностей для выхода, принуждая опираться только на боязнь реакции других, чтобы не взорваться. Это сомнительная стратегия, которая может оказаться неудачной, приводя время от времени к неуправляемому поведению и разрушению взаимоотношений.

Будучи социальными существами, нам необходимо отслеживать состояния других людей в той же степени, что и наши собственные состояния, для того чтобы поддержать те отношения, от которых мы зависим. Младенцы делают это с самого начала своей жизни — замечая выражения лиц, тон голоса, — они крайне бдительны и чутки по отношению к другим людям, это свойственно даже новорожденным. Если вы понаблюдаете за младенцем и его родителем, то увидите импровизированный танец, своеобразный диалог, когда они по очереди высовывают языки или произносят звуки. Позже дети, обретая самостоятельность и мобильность, постоянно обращаются к родителям, отслеживая выражение их лиц с целью найти нужный сигнал: стоит ли потрогать собаку, которая только что вошла в комнату? Или улыбнуться незнакомцу? Фигура человека, к которому ребенок сформировал привязанность, становится отправной точкой, источником социального знания.