Жан Бодрийяр - Прозрачность зла

В современном обществе происходят только недостоверные, маловероятные события. Раньше предназначение события заключалось в том, чтобы произойти, ныне - в том, чтобы быть произведенным. Оно всегда происходит в виде виртуального артефакта, травести опосредованных форм. Информационный вирус, за 5 часов разрушивший научную и военную сеть США, быть может был ничем иным, как экспериментом самих американских военных спецслужб. Так или иначе, событие одновременно и свершившееся, и мнимое, будь то подлинный несчастный случай, свидетельствующий о несомненной вирулентности вирусов, или же стопроцентная симуляция, говорящая о том, что сегодня наилучшая стратегия - это стратегия рассчитанной дестабилизации и обмана. Где же разгадка этой истории? Если даже гипотеза об экспериментальной симуляции верна, она вовсе не гарантирует владение ситуацией. Вирус-тест может стать вирусом-разрушителем. Никто не в состоянии контролировать цепные реакции. Мы имеем дело не с инсценированным несчастным случаем, а с несчастным случаем инсценировки. С другой стороны, известно, что любой несчастный случай или природная катастрофа могут быть истолкованы как террористический акт и наоборот. Чрезмерности гипотез нет предела. В соответствии с вышесказанным вся система в целом является террористической. Ибо террор - не столько ужас насилия и несчастий, сколько ужас неуверенности и устрашения. Некогда группа, инсценировавшая вооруженное ограбление, навлекала на себя более суровое наказание, чем то, которое полагалось за реальное ограбление: покушение на сам принцип реальности представляет собой более серьезное нарушение, чем реальная агрессия.

Из всего этого возникает огромная неуверенность, которая пребывает в самом сердце операционной эйфории. Науки предвосхитили эту паническую ситуацию: исчезновение соответствующих позиций субъекта и объекта в экспериментальном интерфейсе порождает конечный статус неопределенности в том, что касается реальности объекта и объективной реальности знания. И сама наука, кажется, попала под влияние странных аттракторов. То же самое можно сказать и об экономике, чье воскрешение, видимо, связано с полной непредсказуемостью, царящей в ней, и о внезапной экспансии информационной техники, связанной с неопределенностью имеющихся знаний. Являются ли все эти технические средства получающей стороной реального мира? Весьма сомнительно. Цель науки и техники скорее в том, чтобы столкнуть нас с совершенно нереальным миром, существующим вне принципа истины и реальности. Современная революция - это революция неопределенности. Мы весьма далеки от того, чтобы принять ее. Парадокс состоит в том, что мы надеемся ее избежать, наращивая информацию и коммуникации и делая тем самым неопределенность в отношениях еще более острой. Увлекательный бег вперед: погоня за техникой и ее порочными последствиями, за человеком и продуктом его клонирования, бег по ленте Мебиуса только начинается.

ОПЕРАЦИОННАЯ БЕЛИЗНА

Парадоксально, но эта неуверенность является результатом избытка позитивного и неуклонного снижения уровня негативного. Нашим обществом овладела какая-то разновидность белокровия, нечто подобное разложению негативного в залитой светом эйфории. Ни Революция, ни философия Просвещения, ни критическая утопия не способствовали преодолению противоречий, и если те или иные проблемы все же решались, то это происходило только за счет нарушения негативного баланса, рассеивания отрицательной энергии в сторону симуляции, целиком направленной на позитивность и искусственность, путем установления окончательной прозрачности. Это немного напоминает человека, потерявшего свою тень: то ли он стал прозрачным от света, который проходит сквозь его тело, то ли освещен со всех сторон и беззащитен под лучами всевозможных источников света. Так и мы словно освещены со всех сторон техникой, образами, информацией и, не имея возможности преломить этот свет, тем самым обречены на белую деятельность, на белую общность, на побеление наших тел, как и денег, мозга, памяти, на общую антисептику. Мы обеляем насилие, историю, осуществляя гигантский маневр эстетической хирургии, так что не существует более ничего, кроме общества и индивидуумов, которым возбраняются необузданность и негативные проявления. Все, что невозможно опровергнуть как таковое, обречено на нерешительность и бесконечное притворство.

Мы в полной мере испытываем на себе некое хирургическое принуждение, направленное на избавление вещей от их негативных черт и на то, чтобы они достигли идеального состояния посредством синтезирующей операции. Это хирургия эстетическая: случайность лица, его красота или уродство, его отличительные, в том числе и отталкивающие черты - все это изменяется и доводится до совершенства - до идеального лица, полученного хирургическим путем. Претерпит изменения и знак Зодиака, под которым вы родились; он будет приведен в гармонию с вашим образом жизни. В пока что утопическом, но не лишенном будущего проекте Института зодиакальной хирургии предлагается посредством нескольких соответствующих манипуляций наделить вас тем знаком Зодиака, на котором вы остановите свой выбор. И ваш пол - та малая часть вашей судьбы, на которой до сих пор лежал отпечаток фатальности, - также может быть изменен согласно вашей прихоти. Мы уже не говорим о хирургических операциях, которые будут производиться над эстетикой растительного мира, над генами, над историческими событиями (так, например, революция будет скорректирована и истолкована в смысле прав человека). Все будет синхронизировано согласно критериям соответствия и оптимальной совместимости. Повсеместно будет достигнута эта нечеловеческая формализация лица, слова, пола, тела, желания, общественного мнения. Любое проявление фатальности или негативности будет уничтожено всеобъемлющим функционированием пластической хирургии в угоду чему-то подобному улыбке смерти в похоронном бюро, во имя общего искупления тяготеющего бремени астральных знаков.