Грэхем Мастертон: 1001 эротическое сновидение

Однако в случае с лабораторными исследованиями сна есть некоторые проблемы. В лабораторных условиях испытуемым, как правило, не снятся кошмары, а также сны, приводящие к непроизвольному оргазму. Более того, люди обычно стесняются и даже стыдятся рассказывать свои сны исследователям, и зафиксировано несколько случаев того, как испытуемые специально «редактировали» отчеты о своих снах, выбрасывая оттуда самые откровенные эпизоды.

Несмотря на все это, лабораторные исследования открыли некоторые факты, благодаря которым мы можем понять, насколько разнообразна и богата наша сексуальная жизнь в снах.

Сны, которые мы можем вспомнить утром, — всего лишь отрывок тех снов, что мы увидели за ночь. Прерывая сон добровольцев в различных фазах, экспериментаторы показали, что большинство запоминающихся сновидений мы видим во время периода, когда наши зрачки быстро двигаются (периода так называемой быстрой фазы сна — rem-фазы [1] Rem — аббревиатура от «Rapid Eye Movement» — «быстрые движения глаз». (Прим. перев.) ). За ночь таких периодов бывает четыре или пять, они чередуются с фазами более глубокого сна, но после пробуждения мы обычно помним именно те сновидения, которые видели в течение последней быстрой фазы. Эрекция, с которой просыпаются некоторые мужчины, — это последствие именно заключительной быстрой фазы сна.

Всем нам снятся разные сны, в зависимости от нашей индивидуальности и настроения. У некоторых людей сны смутные, нечеткие, полные странных воспоминаний и бессвязных стремлений. У других сны отчетливые и яркие, так что их бывает сложно отделить от реальности.

«Я чувствовал, как верхом на мне сидит девушка. И на самом деле ощущал ее влажные и мягкие половые губы на моем члене. Образ был настолько ярким и тяжесть ее тела настолько реальной, что, когда проснулся, несколько мгновений я не мог понять, куда же она делась».

Самые зрелищные сны, эротические или нет, приходят к нам уже на исходе ночи. Артур Шапиро, исследователь сна из «Downstate Medical Centre», Бруклин, показал, что «первые» сны не производят впечатления на нашу память, но ближе к рассвету они становятся намного более красочными и зрелищными.

Еще один вопрос, который необходимо рассмотреть до того, как мы перейдем к способам толкования снов, — это вопрос о запоминании снов. Вспоминание сна становится важной частью научных исследований, так как вы можете рассказать о своем сновидении только опираясь на собственную память. Все мы обладаем разной способностью запоминать сны, некоторые люди даже уверены, что им вообще никогда они не снятся, в то время как на самом деле просто-напросто забывают, что снилось.

Исследователи сна из Чикагского университета обнаружили, что способность вспомнить сон быстро уменьшается после завершения быстрой фазы. Если добровольца будили сразу после завершения rem-фазы, он мог вспомнить практически все, что ему приснилось. Если между быстрой фазой и пробуждением прошло несколько минут, воспоминание о сне оказывалось нечетким. Поэтому при запоминании ваших эротических снов очень важно закрепить их в памяти сразу же после пробуждения. Запишите их тотчас же, иначе они сотрутся из памяти.

Существуют также свидетельства того, что мы подавляем воспоминания о снах, испугавших или взволновавших нас, поэтому мы не можем вспомнить их после пробуждения. Это еще более затрудняет исследование эротических снов по сравнению с обычными снами, так как в первом случае нам часто снятся сцены и образы, которые при свете дня кажутся слишком порнографическими, о которых трудно подумать без некоторого стеснения.

«Это был длинный сон, в котором я оказалась циркачкой, моим заданием было заниматься сексом со всеми животными на арене. Я знала, что это моя работа, и гордилась ей. Это делало меня особенной, а мужчины смотрели с любопытством и волнением, как будто удивляясь, как же я на это способна. Кажется, на мне был костюм из кожаных ремней, странным образом туго обхватывавших тело, так что было сложно двигаться. Ремни опоясывали талию и проходили между ног, широко раздвигая мои половые губы. На голове был странный кожаный шлем, похожий на голову насекомого, а на ногах — тесные кожаные ботинки с открытыми носами. Я вышла на арену, чувствуя, как между пальцев забиваются опилки. На меня был направлен яркий свет прожекторов. Первое, что сделала, — пошла вдоль барьера, держа перед собой маленького коричневого пушистого песика, и сосала его пенис. Пенис был совсем как пальчик ребенка, маленький и розовый. Затем почувствовала во рту что-то очень сладкое и вкусное, похожее на кленовый сироп. И подумала про себя: „Что ж, вот какой вкус у собачьей спермы“. Несколько мгновений после пробуждения я действительно думала, что сделала замечательное открытие, будто бы собачья сперма — очень вкусная штука. Затем, как только в моей голове прояснилось, меня охватило отвращение к себе. Я очень рада, что не увидела продолжение сна, поскольку помнила, что должна была заняться любовью со всеми животными, включая слонов».