Генри Клауд - Фактор матери

Вэл заканчивала курс терапии. На сеансах и в группе поддержки ей удалось преодолеть отстраненность и недостаток доверия, и теперь ее труды стали окупаться. Вэл научилась общаться с людьми, не испытывая внутренней паники, завязывать отношения с окружающими, не прятаться в своей скорлупе. Теперь она могла позволить себе признаться в том, что испытывает потребность в близости, желание открыться тем надежным людям, которые встречались ей в жизни.

Отношения с супругом также стали глубже и полнокровнее. Вэл была удовлетворена своей карьерой и нашла церковь, где могла бы применить свои музыкальные таланты.

В ее жизни наступила прекрасная пора. Они с мужем даже подумывали завести ребенка. Прежде перспектива материнства приводила Вэл в ужас. Она боялась, что ее эмоциональные проблемы отразятся на ребенке. «Я не имею права произвести на свет человека, которому не сумею дать то, в чем он больше всего будет нуждаться», — повторяла она. Однако по мере происходившего в ее душе роста и изменений Вэл обрела не только способность налаживать отношения с людьми, но и желание стать матерью, принести кому-то то же утешение и чувство безопасности, которые получила она сама.

На сеансе я задал ей вопрос: «Какие факторы оказались наиболее важными для вас во время лечения?». Вэл на мгновение задумалась и ответила: «Три фактора: отношения, отношения и отношения».

В предыдущей главе мы обсуждали проблемы, вызванные матерью — «призраком», и потребности, которые такая мать оставляет неудовлетворенными. Теперь мы покажем путь к удовлетворению этих потребностей и исправлению того, что было нарушено в процессе воспитания.

Первый этап в терапии проблем, вызванных «недостаточно хорошей матерью», — это осознание того, что истинной проблемой является отнюдь не симптом. Тревожные сигналы, которые мы описывали в предыдущей главе, эмоциональные и функциональные расстройства, духовные трудности и трудности в общении с окружающими указывают на наличие проблемы, на какую-то неправильность в вашей жизни, когда, например, человек ощущает угнетенность или его отношения, его работа выливаются во множество конфликтов.

Тогда человеку кажется, что боль, страдания, вызванные этими проявлениями расстройства, и есть его настоящая проблема. Он начинает бороться с симптомами: чаще ездит отдыхать или, наоборот, еще усерднее принимается за работу; меняет знакомства или профессию в тщетной попытке избавиться от мучений. На какое-то время это средство помогает, но если речь действительно идет о характерологическом расстройстве, любые перемены лишь ненадолго приглушат боль. Если неделя отдыха и полной расслабленности так и не помогла вам прийти в себя, быть может, дело не только в усталости.

Можно обратиться за советом к специалисту, но и ему пациент жалуется только на симптом. Он хочет, чтобы психоаналитик изменил его взгляд на жизнь, и тогда «все снова будет хорошо». Помощь специалиста необходима для того, что бы разобраться в собственной схеме мышления, но зачастую эта помощь обходит стороной истинную проблему. Истинная проблема состоит не в том, что мы плохо себя чувствуем, а в том, что нам на самом деле плохо. В душе, в сердце что-то осталось неразвитым или сломалось.

Боль — признак существенной проблемы, как высокая температура — симптом тяжелого заболевания. Если вы обнаружили у себя какие-либо симптомы, перечисленные во второй главе, вполне вероятно, что вам не хватает доверия и вы боитесь привязанности. Когда вы займетесь решением этих характерологических проблем, болезненные симптомы начнут постепенно сходить на нет — так падает температура, когда инфекцию подавляют антибиотиками. Боль выполнила свою роль, заставила вас обратить внимание на внутренние неполадки. Иисус учил нас, что хорошее дерево не приносит дурных плодов, а дурное — хороших (см. Матфея 7:18). Прислушайтесь к своей боли, и она укажет вам корни проблемы.

Многие люди застревают на этапе лечения симптомов. При недостатке или отсутствии эмоций их страшит работа по изменению характера, поскольку она требует обнажить свою внутреннюю пустоту. Мой друг Алекс, страдавший от сильного эмоционального расстройства такого рода, признавался: «Какая-то часть меня понимала, что проблема гораздо глубже, чем негативное отношение с миром или необходимость позаботиться о своем здоровье. Но стоило мне призадуматься о самом себе или о своем прошлом, как я проваливался в черную дыру отчаяния и некому было подхватить меня. Мне становилось страшно даже приблизиться к краю этой ямы». Алексу не удалось в детстве инкорпорировать «хорошую мать» и поэтому он не мог лицом к лицу столкнуться с самим собой.