Робин Прайер - НЛП и личные отношения. Простые стратегии для улучшения отношений.

Иногда такие мысленные беседы можно заметить со стороны: человек склоняет голову сначала в один бок, потом в другой, словно знакомится с разными мнениями, как судья, который поочередно выслушивает прокурора и адвоката.

Голос разума чрезвычайно важен для успеха в личных отношениях. Он нужен, чтобы сдерживать голос инстинкта, который указывает путь к мгновенному удовлетворению; в этом случае голос разума должен убедиться в том, что в отдаленном будущем такое решение не принесет мучений. Он необходим, чтобы оценивать предложения голоса общества, отличать правильное от ошибочного, вероятное от невозможного. Разум способен оценивать подобные вопросы со стороны, он не испытывает слепой привязанности к одной из возможностей.

Олицетворением архетипического голоса разума можно считать мистера Спока из сериала «Звездный путь». Капитану Керку постоянно приходится примирять разум (чьим символом служит мистер Спок) и чувства (доктор Маккой). Это отличная метафора, поскольку без внешнего руководства чувства становятся похожими на дикого коня без узды, на безудержную силу, выплескивающуюся совершенно бесцельно. В свою очередь, разум без чувств напоминает толстое пособие по психологии: обилие мыслей, но ни капли души (с помощью увесистого учебника можно кого угодно убедить, достаточно хорошенько треснуть пухлым томом по голове оппонента).

Если взаимоотношения строятся только на благоразумии, они будут сухими, пресными, лишенными любви и страсти. Это не редкость. Люди часто вступают в расчетливые отношения, так как родители внушали им быть благоразумными. В этом случае голоса разума и обусловленности сливаются в единый хор. Но если в стремлении сохранять трезвость ума мы забудем об инстинктивных порывах и условностях, то рискуем стать бесчувственнее холодильника.

У голоса разума есть два несомненных достоинства. Во-первых, он умеет отделяться от чувств и оценивать их, сравнивая. Он способен рассматривать сразу две идеи, не испытывая влечения ни к одной из них. Он может мыслить о самих идеях, а не погружаться в них, то есть удерживать их на расстоянии, решая тем временем, что с ними делать.

Во-вторых, разум —прирожденный путешественник во времени. Он может покинуть настоящее и перенестись в предполагаемое (и вероятное) будущее, либо оглянуться в прошлое, чтобы с более выгодной точки зрения определить, насколько хороша обдумываемая идея. Он способен разыгрывать в воображении разные сценарии будущего. Он может отправиться в прошлое и воспользоваться его опытом, чтобы не допустить ошибки в настоящем.

Представим, что юноша знакомится на вечеринке с девушкой. Он ухаживает за ней, а она не имеет ничего против. Однако у нее уже есть высокий и плечистый поклонник. Наш герой вспоминает, что в прошлом он уже попадал в похожую ситуацию: тогда приятель девушки вывел его на улицу и избил. «Не бойся, — шепчет голос инстинкта, — все будет в порядке». Но в воображении парня уже разыгрываются вероятные сцены грядущего. Представив разозленного соперника, он, несмотря на сексуальное влечение, решает подыскать себе другую.

Женщина может искренне увлечься женатым мужчиной, даже завести с ним роман, но позже нередко сознает, что подобные отношения, выстроенные на секретности и подозрительности, не могут иметь перспективного будущего. Кроме того, она может сделать логичный вывод: если сейчас этот мужчина обманывает жену, то потом может обмануть и ее.

Сохранять равновесие между разумом и чувствами нелегко, так как они оценивают все вокруг разными мерками. Чувства опираются на силу телесных ощущений в настоящем, а разум занимается растянутыми во времени сценариями.

Голос разума способен выходить за рамки времени и отслеживать возможные последствия. Голос обусловленности, как и голос инстинкта, доносится из прошлого и затуманивает наше видение настоящего. Столкнувшись с проблемой, мы можем вернуться в прошлое, чтобы определить ее причины (возможно, найти тот решающий миг, когда была допущена ошибка) либо заметить, как нарастала неудовлетворенность, которая привела к нынешнему кризису. Не исключено, что причиной стал не единственный случай, а постепенно набиравшая силу — в те времена оставшаяся незамеченной, но теперь вполне очевидная — схема. Эх, если бы мы могли предвидеть ее тогда!

Разум позволяет сделать это. Пусть нам не дано в точности знать будущее, но мы все же способны предугадывать самые вероятные следствия своих поступков.