Марк Хаузер - Мораль и разум. Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла

Второй аспект, также на дескриптивном уровне, состоит в том, что у нас и у животных есть некоторые общие принципы и параметры, связанные с родительской заботой. Многие животные заботятся о своем потомстве, в качестве воспитателей делая все, что в их силах, чтобы гарантировать ему долгую и благополучную жизнь. Но забота о потомстве не является обязательной. Нет правил, согласно которым все родители непременно должны заботиться о своем потомстве, а все сиблинги никогда не должны соперничать друг с другом. Существуют внутрии межвидовые исключения, обусловленные окружающей средой, стандартными размерами семьи и моделями воспитания. Все еще неизвестно, что происходит, когда отдельные особи являются свидетелями нарушений ожидаемых моделей родительского поведения или отношений между сиблингами: оценивают ли они их как противоречащие видоспецифическим нормам поведения и реагируют ли на них, используя соответствующие меры вмешательства? Под «нарушением» я имею в виду модель поведения, которая не соответствует принципам и параметрам родительской заботы, принятым у данного вида в данное время в данной среде обитания. Например, если ресурсов много, то возмущаются ли родители у видов, имеющих сиблингов (оставаясь тем не менее пассивными), когда перворожденный детеныш губит второго детеныша? Или они исправляют ситуацию, выступая на стороне самых младших?

Биологи уже исследовали эту проблему за исключением действий при некоторых важных условиях, например забирая перворожденного детеныша, добавляя корма и опекая детеныша, рожденного вторым. В некоторых случаях, например у сиблингов белых цапель, изменение этих факторов оказалось эффективным, с его помощью можно усилить или уменьшить жестокость нападений. До сих пор, однако, ни одна из этих манипуляций не повлияла на вмешательство родителей. Они либо не озабочены нарушениями и не считают их таковыми, либо вообще ничего не хотят менять, сохраняя свое равнодушное отношение к детенышу. Рассматривая эти возможности, я надеюсь стимулировать биологов к выполнению манипуляций такого рода с тем, чтобы мы могли лучше понять, как животные оценивают нарушения принципов, регулирующих нанесение вреда и оказание помощи в контексте родительской заботы, а также применительно к другим социальным отношениям.

Весной по всей Северной Америке на полях, покрытых травой, самцы краснокрылых черных трупиалов находят место, где сначала они поют, чтобы сообщить о своем появлении, а потом их песни продолжают звучать, чтобы привлечь внимание потенциальных партнерш для спаривания. Красиво окрашенная морская креветка стоматопода, обитающая в рифах на мелководье, защищает небольшую полость, которая является одновременно ее укрытием от хищников и местом, где можно соблазнить самок и сразиться с соперниками. Благодаря своим биологическим особенностям, особи стоматопода продолжают расти в течение всей жизни и поэтому часто ищут новые полости, которые больше соответствуют их размеру.

У крабов-отшельников есть гораздо более определенная территория, которую они называют своей, — это раковина на их панцире. Как и стоматоподы, они тоже растут всю жизнь, и им часто приходится искать новое пристанище. Это все примеры, в которых собственность приобретается в виде пространства или физического объекта, функционально равного пространству. Иногда собственностью одних животных становится другая (или другие) особь. В гаремных сообществах, например у горилл, гамадрилов и некоторых копытных животных (газелей, лошадей, оленей), один самец распоряжается доступом к группе самок. Это его самки, что подтверждается исключительными правами спаривания, готовностью разрешить им кормиться на одной территории и сильной мотивацией к их защите от хищников и соперников. Не приходится говорить, что самки отнюдь не пассивны, позволяя самцам делать то, что им хочется. Если дела идут неважно, например, если самец — ленивый папаша, плохой защитник или не может осуществить оплодотворение, самки уходят.

Все эти примеры поднимают проблемы, связанные с правами собственности. Когда мы говорим об этих правах, мы подразумеваем контроль или юрисдикцию особи или группы над объектом. Это широкое определение чрезвычайно полезно, особенно в современном мире, так как позволяет такому менее ощутимому виду собственности, как интеллектуальная собственность, считаться товаром, который можно и стоит защищать. Практическое использование и легализация этого понятия стимулирует конкуренцию, что приводит к четкому разграничению между собственниками и несобственниками.