Марк Хаузер - Мораль и разум. Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла

Всматриваясь в глаза опекуна и оценивая их выражение, ребенок получает необходимую информацию о мыслях взрослого. Эта информация обеспечивает мысленную связь между тем, что взрослый мог бы предпринять в ответ на то, что собирается сделать малыш. Объединенное внимание, однако, не является условием, необходимым для развития способности догадываться о том, что знают другие люди, и понимать значения слов. Слепые дети способны сформировать обе эти способности [206] Хотя слепые дети, по-видимому, способны воспринимать состояние другого человека, некоторые авторы полагают, что у них имеет место задержка развития этой способности, что обнаруживается при выполнении заданий, требующих понимания ложных представлений. Есть точка зрения, что слепые вообще не способны к овладению такими знаниями (Hobson, 2002; McAlpine & Moore, 1995; Minter et al., 1998). Однако, поскольку некоторые слепые дети все-таки осваивают понимание ложных представлений, становится ясно, что участие зрения не является необходимым условием для овладения этим умением. .

Потеря зрения или слуха почти невообразима для большинства из нас, но ее можно рассматривать как трагический естественный эксперимент. Данные, полученные с участием детей, лишенных зрения, позволяют установить, почему не следует считать, что конкретная сенсорная система существенна для того, чтобы понимать мысли, чувства и настроения других людей.

Через несколько месяцев после того, как у здоровых детей развивается способность объединять свое внимание с вниманием взрослого, в их поведении появляется другое новшество — игра, которая строится на удивительных особенностях воображения ребенка [207] Связь игры и психического развития ребенка (Harris, 2000; Leslie, 1987). .

Игра, опирающаяся на воображение, обеспечивает уникальную возможность исследовать способность ребенка к выдумыванию альтернативной реальности. Когда ребенок начинает фантазировать, он делает первые шаги по пути психического моделирования, построения альтернативных миров. Его активность в этом направлении немного напоминает научную фантастику. Воображение обеспечивает существенный вклад в развитие моральной способности, несмотря на то что не является специфическим компонентом сферы морали. Чтобы участвовать в решении любой моральной дилеммы, необходимо уметь представлять себе две ситуации. В первой ситуации было предпринято действие, и надо представить, какие последствия оно имеет. Во второй ситуации, где никакого действия не было, надо оценить, какие последствия имеет бездействие. В результате перемены мест, которая позволяет ощутить контраст, дети могут сделать выводы, что является предпочтительным, а что допустимым, обязательным или запрещенным.

Играя, дети активно включают воображение. Они с готовностью будут болтать по игрушечному телефону с кем-нибудь из членов семьи, будут использовать ложку, чтобы кормить куклу, придумывать воображаемых друзей, причем без странных последствий, как у Джимми Стюарта и его друга кролика Харви [208] Джимми Стюарт — известный американский актер. В фильме «Харви» (1950) у его героя был друг — невидимый кролик, который создавал ему множество проблем. . Наконец, самое важное, что дети способны узнавать, когда кто-то притворяется или объединяется с ними для участия в игре. Комбинация произвольного внимания и воображения создает основу для следующего критического шага. Этот шаг связан с появлением способности делать надлежащие выводы о желаниях, мыслях и намерениях другого человека. У ребенка от двух до пяти лет эти способности значительно возрастают. Дети понимают, что мысли и убеждения могут вызывать эмоции (она верит, что пауки страшны, и именно поэтому их боится). Дети уже понимают, что можно видеть вещи такими, какими они действительно являются, или такими, какими они кажутся (молоко в действительности белое, но кажется красным, когда смотришь на него через кусочек красного стекла). Они знают, что действия могут быть преднамеренными или случайными (ребенок нарочно бросил кусок пирога кому-то в лицо или, напротив, на бегу подпрыгивая, случайно ударил кого-то куском пирога по лицу ) [209] В отличие от Пиаже и Колберга, которые полагали, что понимание ребенком намерений других людей развивается поздно, только к девяти годам, целый ряд исследований, в том числе самые последние Лесли (Leslie et al., в печати) и Сейгел (Siegal & Peterson, 1998), указывает на более раннее возникновение оценок такого рода. Имеются в виду оценки взаимосвязи между намерением и последствиями — как вредными, так и полезными; а также способности различать ложь, случайный инцидент и ошибки беспечности. .