Марина Мелия: Главный секрет первого года жизни

Сегодня в психологии разбирается каждый. Информации с избытком, мы хорошо подкованы, диагноз ставим походя, не задумываясь, — комплекс неполноценности, паранойя, нарциссизм, депрессия, синдром рассеянного внимания. Теперь о нелюдимом человеке уже не скажут «мизантроп», бросят: «Его недолюбили в детстве», а то и больше — у него «расстройство привязанности». Прозвучит снисходительно. Ведь быть недолюбленным — это стыдно.

В конце 90-х вызвал интерес и собрал множество наград фильм Гаса Ван Сента «Умница Уилл Хантинг», хорошая иллюстрация того, что бывает с недолюбленными детьми, когда те вырастают. Они не могут найти своего места в жизни, даже если очень умны и внешне привлекательны, как сыгравший умницу Мэтт Дэймон, разрушают любые отношения, случись им завязаться, потому что не получили опыта «безопасных связей», боятся быть обманутыми и на всякий случай предают первыми.

Такие дети выходят из неблагополучных семей. Это аксиома. Обычно главный злодей в истории папа — пьяница и бездельник. Или того хуже, папа, бросивший маму. Реже виновата мать. Холодная, распущенная или слабая женщина. В общем, история не про нас. Мы-то делаем для ребенка все! Наш ни в чем не нуждается, завален игрушками, у него отличное медицинское обслуживание, лучшие няни, учителя и спортивный тренер, малыш с пеленок занимается танцами, изучает иностранные языки и музыкальную грамоту. И у него замечательные мама с папой — на удивление молодые, несмотря на возраст. Они все успевают, живут полной жизнью, делают карьеру и растят детей. В общем, с нашим ребенком точно все как следует.

И если мы думаем именно так, то, вполне возможно, совершаем ту же ошибку, что и худшие в мире родители. В такой формуле счастливого детства много избыточного и недостает главного — нас самих, наших эмоций, времени, энергии, готовности быть рядом, когда ребенку это жизненно необходимо. В ней не хватает того, что нельзя купить за деньги.

Увы, все чаще дети с нарушением привязанности вырастают в благополучных семьях. Дом — полная чаша, родители — приличные люди с высшим образованием, а получается человек, который ненавидит всех и вся, в том числе родителей и самого себя. Или, что чаще, получается «славный малый» — некто без стержня, без лица, без личности, из тех, кто тотально зависит от одобрения окружающих.

Когда-то считалось нормальным жертвовать ради ребенка всем. Общество благосклонно относилось к женщине, которая располнела после родов, забыла про маникюр и прическу, перестала читать, в общем, превратилась в блаженную наседку. Если вчитаться и вдуматься, то можно заметить, что Лев Толстой любуется своей Наташей Ростовой, которая после родов превратилась в не очень опрятную женщину, способную думать и говорить только о запачканных пеленках и детских болезнях. А ее муж Пьер Безухов просто совершенно счастлив в таком уютном семейном бытовании — большое облегчение после «безупречной» Элен. В отказе от себя — разумеется, на время, пока ребенок мал, — тоже есть своего рода самоотверженность, своя поэзия, не модное сегодня выражение женственности через материнство. И вызывает уважение мужчина, который умеет это ценить.

Как бы там ни было, стрелка маятника пошла в другую сторону и… снова проскочила поле гармонии. Теперь общественное одобрение получает мама, сумевшая через две недели после родов влезть в узкие джинсы, выйти на работу, успеть посмотреть премьеру, снова окунуться в полноценную жизнь. Ура, она не превратилась в клушу и домашнюю жену, отлично выглядит и все успевает. Звучит хорошо, но верится с трудом. Приоритеты всегда выстраиваются в столбик, наше время и энергия ограничены, если работа и внешний вид отнимают много времени, значит ребенку его почти не достается.