Игорь Красавин - Techne. Сборка сообщества

Итак, сообщества – это самоподобные самоорганизующиеся социальные множества. В каком бы аспекте мы ни стали рассматривать общество, от индивида до человечества, каждый раз целое будет иметь ту же форму, что и его части, и наоборот, форма частей будет иметь форму целого. Как следствие, процессы дифференциации индивидов и групп также подобны друг другу, несмотря на различия в языке, этничности и культуре. Размещение сообществ и социальных связей носит фрактальный характер. Все сообщества подобны друг другу тем, что это образования коммуникации людей; социальные отношения и процессы состоят из одних и тех же аспектов взаимодействия. Сообществами не движет «разум» или «дух», воплощаемый в специфических чертах культуры, технологии или знания. И все же разные сообщества имеют разную конфигурацию. Инверсивность и самоподобие отношений не исключают неравенства их осуществления. Как коллективные тела, сообщества стремятся поддерживать взаимосвязи друг с другом, и успешность их роста и развития напрямую зависит от того, какую конфигурацию отношений сообщества выстраивают внутри и вокруг себя.

Неравенство, или стратификация сообществ, задается теми социальными и пространственными условиями, в которых живут люди. Социальными факторами являются отношения индивидов и групп, которые, в зависимости от последовательности и размещенности процессов коммуникации, конструируют разные формы совместного общежития в пределах континентов, регионов, стран, городов, государств, организаций и прочих объединений. Момент неравенства очень важен, так как является определяющим условием, согласно которому процессы коммуникации принимают то или иное направление, а сообщество – ту или иную конфигурацию. Структура сообщества неравномерна, и потому одни и те же институты будут по-разному воздействовать на различные группы. Между тем современное институциональное устройство, методы изучения и управления исходят из противоположного. Предполагается, что люди равны, вступают в равные отношения, стремятся к равным целям и достигают равных результатов. То есть равное общество – это общество гомогенное.

Признание политического равенства людей (которое является следствием равенства по природе) с неизбежностью охарактеризовало устройство современного массового общества. Если ранее, вплоть до конца XVIII в., социальное строение представлялось в виде иерархии сословий, занятий, образа жизни, то с признанием политического равенства общество стали рассматривать относительно равным в любой его части. Этому способствовала позитивистская направленность общественных наук, заключавшаяся, по сути, в том, что отдельным эмпирическим явлениям стали присваивать свойства сущности и выстраивать вокруг этого методологию конкретных наук и дисциплин.

Такой подход позволил найти множество идеальных закономерностей, но описание общества как целого ему недоступно и заключается в банальной экстраполяции отдельных свойств, ценностей, процессов на всю гомогенизированную социальность, придавая им характер универсалий. Любые виды институциональных отношений стали доступны каждому, а люди одинаковы, значит, и рецепты для них можно выписывать общие. Вопросы структуры общества, его изменения в соответствии с заданными целями и поиск оптимального социального устройства теперь исходят из равенства и тождества как презумпции социальности. Если до этой мутации поиск оптимальных вариантов велся в условиях изначального неравенства условий, занятий, страт и главный вопрос заключался в том, как согласовать интересы социальных групп с их разной степенью влияния, то в течение XIX—XX вв. постановка и решение научных проблем приобрела другой характер.

В отличие от многих современных ученых Аристотель, Сюнь-цзы, Гуань-цзы, авторы индийских артхашастр, Фома Аквинский, Макиавелли и Адам Смит прекрасно представляли себе, что сообщество неравно и разделяется на разные уровни и формы социального – экономического и политического существования, присущего разным социальным группам, каждая из которых имеет свои интересы.

Люди живут в [определенном] порядке, они выдвигают одинаковые требования, однако добиваются их [осуществления] разными путями… если люди будут жить отдельно друг от друга, это приведет к нищете; но если даже они и будут жить вместе, но между ними не будет разделения, возникнут раздоры 31. Дело в том, что следует требовать относительного, а не абсолютного единства как семьи, так и государства. Если это единство зайдет слишком далеко, то и само государство будет уничтожено; если даже этого и не случится, все-таки государство на пути к своему уничтожению станет государством худшим, все равно как если бы кто симфонию заменил унисоном или ритм одним тактом 32.