Владимир Ларичев - Поиски предков Адама

Идея ископаемого человека воспринималась с трудом, искажалась, третировалась, замалчивалась, доводилась до абсурда. Такова, очевидно, теория эолитов Эжена Буржуа, который в 1867 году возвестил о камнях со следами сколов, открытых в так называемых третичных слоях, возрастом в несколько сотен миллионов лет. Конечно, в столь древних горизонтах невозможно обнаружить кости приматов, а появление фасеток на камнях следует — в данном случае — объяснять естественными причинами. Поэтому такие находки только компрометировали представление о древнейших оббитых человеком камнях. Джон Эванс был прав, холодно ответив Эжену Буржуа: «Я весьма горжусь древностью моего рода, однако хочу иметь другие доказательства этой древности, чем раковистый излом на камне!»

Но ведь и Буше де Перту, помимо оббитых с характерными раковистыми изломами камней да костей ископаемых животных, ничего более в «допотопных» или, как их теперь стали называть, древнечетвертичных горизонтах найти не удалось. Как ни старался Буше де Перт обнаружить хотя бы одну кость человека вместе с грубо обколотыми топорами, ему не повезло. Он назначил счастливцу, который первым найдет какую-нибудь часть останков предка, денежный приз в 200 франков, сумму по тем временам немалую. Это, разумеется, подействовало: в 1863 году землекопы принесли де Перту обломок нижней челюсти человека. Деньги выплачены, но дело кончилось конфузом: как установили вскоре англичане, кость содержала органические вещества и, следовательно, не могла считаться ископаемой.

Между тем, как это ни парадоксально, то существо, которое могло обрабатывать камни и о котором спорили до ожесточения, было уже найдено, но, непризнанное и отвергнутое, ожидало, когда на него обратят внимание. За него предстояла борьба не менее яростная, чем за камни, некогда оббитые им и оставленные на берегах древних потоков. Чтобы заставить признать себя, ему требовался адвокат, столь же упрямый, прозорливый, смелый и самоотверженный, каким был Буше де Перт. Такой защитник, рискнувший представить человечеству его далекого предка, нашелся.

В августе 1856 года в кругу специалистов впервые заговорили о долине Неандерталь. Позднее о ней узнают всюду, а до сих пор о расположенном в окрестностях городка Дюссельдорфа суровом и диком ущелье реки Дюс-сель, небольшого притока Рейна, знали, наверное, только местные жители. Это странное название, составленное из латинизированной или, лучше сказать, греческой по духу фамилии Неандер и немецкого слова «Таl» — «ущелье», осталось, как потом установили дотошные историки науки, в память ректора латинской школы Дюссельдорфа Иоахима Ной-манна, который, следуя моде XVII века, сменил свокэ широко распространенную фамилию на латинизированную — Неандер. Всего 30 лет он прожил на свете и лишь год заведовал школой в городе, после чего в 1679 году уехал в Бремен, где вскоре скончался, но попупярность его была настолько велика, что жители города увековечили память о Нойманне, назвав Неандерталем безымянное ущелье реки Дюс-сель. Именно здесь в 1674–1678 годах любил гулять Нойманн-Неандер, имевший пристрастие к дикой природе, не тронутой рукой человека.

Именно здесь почти через 200 лет, в июле 1856 года, рабочие известнякового карьера, которые удаляли глину из пещеры Фельдгофер, нашли странные кости и череп. Хозяева карьера Беккерсгоф и Пипер приняли их за останки медведя и передали преподавателю реальной гимназии Эрбельфельда профессору Иоганну Карлу Фульротту. Его знали в округе как маститого энциклопедиста, которого трудно поставить в тупик неожиданным вопросом. Особенно сведущ он был в философии, что, впрочем, не удивительно, — еще 20 лет назад он получил степень доктора философии в Тюбингенском университете. Затем, проработав десяток лет преподавателем в реальной гимназии Эрбельфельда, он стал профессором математики и естественных наук. Но и это не все: более четверти века назад, еще молодым человеком, он написал книгу, посвященную систематике растений. Это сочинение молодого Фуль-ротта заметил и похвалил сам великий Гёте!

Карл Фульротт — известный непоседа, и хотя, если того требовали обстоятельства, он мог быть и усидчивым, но, появись свободное от занятий в гимназии время, застать в кабинете его становилось положительно невозможно. Летом профессор вообще надолго исчезал из Эльберфельда. Вместе с молодыми энтузиастами, которые боготворили учителя, он путешествовал вдоль Рейна или в Вестфалии. Чем только не занимался он, странствуя по долинам речек, притоков великого Рейна! По глинистым толщам, разрезанным оврагами, Фульротт изучал геологию юга Германии. Его интересовали пещеры, где в рыхлых глинистых отложениях, перекрывших многие тысячелетия назад каменистое дно, встречались кости вымерших животных. Попутно он собирал зоологические и ботанические коллекции, проводил метеорологические наблюдения.