Константин Калбазов - Несгибаемый. Враг почти не виден

— Ну чего замолчала, Аксинья? Решила, уж не загулял ли я?

— Ну-у… — проходя в дом, неопределенно произнесла она.

— Вот молодец, Аксинья. Как есть молодец, — усаживаясь у окна, одобрил Петр. — Пусть так и будет. Скажу, что нарвался на одну веселую вдову и почти неделю с ней блудил.

— А на деле? — уперев в него внимательный взгляд, спросила женщина.

— А на деле, Аксинья, я чуть было головы не лишился. — При этих словах она снова прикрыла рот ладошкой в немом испуге. — Вот только сказывать о том никому не следует. Вообще никому. Даже Мите. Где он, кстати?

— На гулянье пошел. Младшие уж спят.

— Угу. Хорошо.

— Что стряслось-то?

— Ну, если коротко, то купец Заболотный решил запродать меня японцу одному, потому как в позапрошлую зиму я братца этого купца прибил, и тот захотел мне отомстить. Вот и схватили они меня да повезли продавать, как овцу.

— Так а откуда они узнали про того японца?

— А они для него шпионили в Красноярске. А еще давно уж воровали девок местных да продавали монголам и китайцам. Счеты же у нас с ними старые. Вот и решили они, на свою беду, не просто со мной посчитаться, но еще и заработать на этом.

— Вот же аспиды, креста на них нет.

— Может, и был. Но теперь уж на могилке точно не будет. Некому их хоронить. Зверье по косточкам растащит.

— Это от крови? — ткнув в плохо отстиранную рубаху, спросила Аксинья.

— Угу. Лучше выстирать не вышло.

— Скидывай. Все отстираю, будет лучше, чем новое.

Уснул Петр в эту ночь только под утро. Как раз вернулся Митя. Парень сразу же сообразил, кто прибыл, но Петр даже не подумал подать знак, что еще не спит. Ну ее, эту семейку. Одна заездить готова до смерти. Другой заговорить до того же результата. И если насчет первого Петр особо не возражал, то в отношении второго был категорически против.

Оставшиеся дни в Красноярске он провел с пользой. И с закупленным оборудованием ознакомился, и с подготовленными усовершенствованиями. Причем все они уже прошли полевые испытания. Конечно, на берегу Енисея и вхолостую. Но зато с пользой для дела. Опять же парни сумели получить какую-никакую, а практику. С ними Петр также встретился и переговорил. Молодец Митя, справился с задачей замечательно.

Теперь оставалось дождаться, чего они там с Завьяловым на пару намудрят. Впрочем, особо волноваться не приходилось. По идее напортачить не должны. Да и сложно это, если честно. Петр даже не представлял, насколько нужно быть безруким, чтобы не получить отличный результат с имеющимся оборудованием.

Посетил Петр и стекольный заводик. Очень уж его интересовали заказанные стекла. Завод, конечно, не работал, но Петр все же сумел вытащить мастера и владельца. Пришлось помучиться и привлечь к процессу Завьялова, но это мелочи. Уж больно подстегнуло его то обстоятельство, что у него появился кровник в виде офицера японской разведки. То, что он разведчик, — это только его догадка, но что-то ему говорило о том, что она верна.

Так вот, быть убитым в результате выстрела из засады Петру совсем не улыбалось. Поэтому он и решил увезти заказ с собой, если его еще не отправили. Как оказалось, тот был пока еще на складах. Как и опытный образец, который Петр испытал в этот же день. А ничего так постарались стекольщики. Стекло, конечно, толстое, и придется помудрить, устанавливая его в кабине. Но зато уверенно держит винтовочную пулю с дистанции пятьдесят метров.

Утром в воскресенье Петр отправился на аэродром и вылетел в Иркутск. Веселая выдалась поездка, ничего не скажешь. Но, как и все хорошее, любое «веселье» когда-нибудь заканчивается. Хм. Лучше бы ему и не начинаться. Но тут уж от него, пожалуй, ничего не зависело…

— Алексей, я не ошибся, по двору сейчас идет Пастухов? — глядя в окно, поинтересовался Клюев у своего помощника.

— Он самый. Приходил сообщить, что отгулял в Красноярске без проблем и происшествий.

— А что же тогда за песни нам тут распевал Нефедов? Если верить его докладу, то он его упустил в вечер приезда. В течение двух суток Нефедов так и не смог определить его местонахождение. После чего вернулся с докладом сюда. Мы тут голову ломаем, как быть, и вдруг этот умник появляется как ни в чем не бывало.

— Согласен. Весьма странно.

— Это не просто странно. Нефедова ко мне.

— Так вроде стружку с него и без того сняли.

— И пусть радуется, что так легко отделался. А вот если он не выяснит, чем этот Пастухов занимался в течение полутора недель, пусть пеняет на себя. Я с него не стружку сниму, а шкуру спущу.