Наталья Лопашенко - Основы уголовно-правового воздействия

Очень широко толкует предмет уголовного права В. В. Мальцев, который включает в него «общественные отношения базисного характера (предмет уголовно-правовой охраны), наиболее опасные формы антисоциального поведения людей, уголовное законодательство, регулятивные и охранительные отношения, отношения ответственности, отдельные формы необщественно опасного (правомерного) поведения, принудительные меры медицинского характера в отношении невменяемых» [42] Мальцев В. В. Введение в уголовное право. – Волгоград, 2000. – С. 93. . Думаю, что с таким определением согласиться нельзя. Во-первых, в одно собираются совершенно неравнозначные категории, рассматриваемые как элементы одного понятия (например, законодательство, отношения и поведение людей). Кроме того, такая дефиниция предмета больше похожа на простое перечисление всех понятий и институтов, которые относятся к уголовно-правовым, нежели на определение предмета правовой отрасли.

Не связывает с общественными отношениями предмет уголовного права и А. Н. Игнатов, понимающий под предметом «деяния, признаваемые преступными, а также наказание, предусмотренное за совершение таких деяний» [43] Игнатов А. Н., Красиков Ю. А. Курс российского уголовного права: В 2 т. Т. 1. Общая часть. – М., 2001. – С. 3. См. также: Игнатов А. Н. Введение в изучение уголовного права. Уголовный закон. – М., 1996. – С. 3. . По этому поводу, со ссылкой на С. С. Алексеева, совершенно справедливо, на мой взгляд, заметил И. Э. Звечаровский: «Предмет отрасли права – предмет правового регулирования – это всегда общественные отношения, которые объективно, по своей природе могут „поддаваться“ нормативно-организационному воздействию, регулированию, осуществляемому при помощи юридических норм, институтов, всех иных юридических средств, образующих механизм правового регулирования» [44] Уголовное право России. Общая часть/ Под ред. И. Э. Звечаровского. – М., 2004. – С. 8. .

Как всегда выделяется и позиция И. Я. Козаченко, считающего, что предметом уголовно-правового регулирования выступает «отклоняющееся (аномальное) отношение, свидетельствующее о наличии социального конфликта, порожденного преступным актом одной из сторон этих отношений… ибо только наличие этого вида отношения между людьми снимает предохранительное пусковое устройство всегда находящегося в повышенной готовности уголовно-правового регулятивного механизма» [45] Уголовное право. Общая часть / Отв. ред. – проф. И. Я. Козаченко, проф. 3. А. Незнамова. – М., 2001. – С. 14. . Правда, далее, И. Я. Козаченко пишет уже о двух предметах уголовного права: «Первый – охрана наиболее важных для общества отношений независимо от сферы человеческой деятельности… Содержание второго предмета как раз и составляют отклоняющиеся (аномальные) отношения, противоречащие интересам не только отдельных граждан, но и общества в целом» [46] Там же. С. 15. . Налицо, таким образом, некоторое противоречие в позиции автора.

Близка к точке зрения И. Я. Козаченко точка зрения В. П. Малкова, отдельно выделяющим предмет охраны уголовного права (наиболее важные из складывающихся в стране отношения, в становлении, упрочении, совершенствовании и стабильности которых заинтересована власть) и предмет правового регулирования уголовного права (отношения, возникающие между государством и лицом, совершившим запрещенное уголовным законом деяние) [47] Уголовное право России. Часть Общая / Отв. ред. проф. Л. Л. Крутиков. – М., 1999. – С. 7–8. Разделяет эти предметы для уголовного права также и Ю. И. Ляпунов. (Уголовное право. Общая часть / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова. – М., 1997. – С. 24). Н. М. Кропачев полагает, что это – старая точка зрения, исходящая, по-видимому, от М. Д. Шаргородского и О. С. Иоффе (Кропачев Н. М. Уголовно-правовое регулирование. Механизм и система. – СПб, 1999. – С. 45). . Представляется, что разделение единого предмета правовой отрасли на предмет охраны и предмет правового регулирования методологически неверно; получается, что охрана общественных отношений не включается в правовое регулирование уголовного права, остается за его рамками, а само уголовное право реализуется не только через правовое регулирование, но и еще через что-то, что не знает обобщенного определения, или не может быть отнесено к определенной правовой категории, – через охрану общественных отношений.

Если рассуждать далее, неизбежно приходим к выводу, что охрана не есть регулирование, и, соответственно, не предполагает упорядочивания определенных отношений, является чем-то внешним для этих отношений. На каком основании тогда в законе установлены санкции за нарушение правил охраны? И какой отраслью права регулируется эта охрана? Верно замечает И. Э. Звечаровский: «Трудно представить ситуацию, при которой та или иная отрасль права только бы регулировала или только бы охраняла, поскольку правовое воздействие на общественные отношения – это единый регулятивно-охранительный процесс» [48] Звечаровский И. Э. Современное уголовное право России. – СПб., 2001. – С. 13. .