Владимир Карасев - Неизвестный алмаз. Обычная тайна волнового процесса

Я налил в химический стакан немного концентрированной серной кислоты и поставил рядом стакан с водой. Если реакция пойдёт слишком быстро, рассуждал я, сразу добавлю воды. А то вся «железяка» растворится ещё. Что смотреть будем? Взял специальный пинцет с фторопластовыми наконечниками, захватил им отрезанную маленькую полоску «железяки» и кинул её в стакан с кислотой. Она спокойно опустилась на дно. Никакой реакции. Я немного подождал. Ничего не происходило. Ладно, думаю, попробуем другую кислоту. Поменял серную кислоту на азотную. Кинул в эту кислоту свой объект исследования. Реакция такая же. Точнее, никакой реакции. «Железяка» спокойно опустилась на дно стакана. Процесс травления не шёл. Я перебрал все имеющиеся в химическом шкафу кислоты. Никакого результата. Зазвонил внутренний телефон.

– Как дела, алхимик? – спросил Физик.

– Никак, – растерянно ответил я. – Ни в какой кислоте она не травится.

– Однако… – удивился он. – А ты попробуй в «царской водке». В ней всё травится.

Я налил в химический стакан адскую смесь кислот. Бросил туда «железяку». Она спокойно опустилась на дно стакана. Никакой реакции…

Мы молча смотрели друг на друга. Я на «железяку», она на меня. Я ничего не понимал. «Железяка» словно издевалась надо мной! Но такого же не бывает, рассуждал я. Должна же ты травиться. Реакция с кислотой должна происходить! Это же закон! Но она, видно, так не думала. Что делать? Никакой мысли в голове не возникало. Время шло. От безысходности происходящего я взял пинцет и сверху ткнул им в пластинку «железяки».

– Травись, ядрёна копоть! – в сердцах воскликнул я.

И вдруг пошла реакция! И какая… Из металла стало выделяться что-то тёмно-коричневое. Словно из неё забил родник какой-то вязкой жидкости. Перемешиваясь неторопливо с кислотой, она заставила её приобрести тёмно-коричневый цветовой оттенок. Через какое-то время передо мной стоял стакан, наполненный чем-то таким, что напоминало по цвету крепко заваренный чай.

– Однако, – озадаченно пробормотал я. – Ну теперь хоть знаем, что делать.

Поменяв кислоту, я промыл водой полоску «железяки». Посмотрел её под оптическим микроскопом. Она выглядела блестящей и чистенькой, как после бани. Взяв её пинцетом, я опять кинул металл в кислоту. «Железяка» спокойно опустилась на дно стакана. Никакой реакции. Но я же знал, что надо сделать! Прицелившись пинцетом, опять её ткнул. Ничего!.. Я стал её тыкать и тыкать, негромко выкрикивая различные фразы с разнообразной эмоциональной интонацией. Реакции не было!

Опять зазвонил телефон.

– Ну и как идёт процесс? – иронично спросил Физик.

Я всё рассказал.

– Такого не бывает! А ты не фантазируешь?

– Какие фантазии! У меня волосы на голове шевелятся. Ничего не происходит! Не знаю, что делать!!!

– Ладно, неси её сюда. Может, найдём прозрачный участок…

В полумраке микроскопической комнаты мы с Другом восторженно смотрели, как работает Физик. Талантливый профессионал, его руки, как у гениального пианиста, вдохновенно порхали над пультом управления электронным микроскопом. Он нашёл на краю «железяки» небольшой прозрачный участок и теперь колдовал над его изображением. Время летело незаметно. Полумрак комнаты, моргающие огонёчки пульта управления микроскопа, приглушённый стук вакуумных насосов стали навевать на меня дремоту.

Наконец Физик повернулся к нам и включил свет. Молча уставился куда-то в пространство, не видя нас. Словно нас не было. Мы ждали. Пауза стала затягиваться. По взъерошенному виду Физика, по его отсутствующему взгляду стало ясно, что он чем-то сильно озабочен. Я ткнул Друга в бок. Друг посмотрел на меня. Я кивнул на толстый портфель, стоящий на полу. Друг понял. Неторопливо достал и открыл банку пива, предусмотрительно принесённую с собой. Протянул Физику. Тот, не отрываясь, выпил её до дна. Взгляд его стал осмысленный.

– Метеорит говорите, – задумчиво произнёс он. – Ну-ну… А какая у вас есть ещё информация по этому материалу?

Друг протянул ему данные экспертизы. Физик заинтересованно углубился в их изучение.

– Я так и думал, – наконец произнёс он. – Что ещё знаете?

Мы рассказали о яйце.

– Сразу надо было сообщить! – посетовал Физик. – Я бы не потратил столько времени на исследование. Знал бы, что искать! Впрочем… – он помолчал. Тяжело, как-то горестно вздохнул. – Впрочем, это уже не имеет значения. Ваша «железяка» – идеальный монокристалл! Да-да! Вы не ослышались. Совершенный кристалл ! Я не знаю, как это может быть, но это факт. Данные экспертизы, – он ткнул в листок пальцем, – показывают, что в нём, кроме самого железа, присутствуют редкоземельные металлы. То-то я смотрю, что её структура мне напоминает что-то до боли знакомое!